Пираты. Альберто Васкес-Фигероа
Читать онлайн книгу.
велела ему взобраться на вершину форта, повернуть пушки и превратить в пепел этот вызывающий символ человеческой несправедливости.
– Да я жизнь свою клал в схватках с пиратами ради вот этого! – бормотал он снова и снова. – Чтоб мать его так!
Когда наконец дон Эрнандо Педрариас умылся, оделся, позавтракал и с должным благоговением произнес утренние молитвы, он занял место в широком кресле и начал вызывать к своему столу по очереди все семьи, поселившиеся в Хуан-Гриего.
Он внимательно и строго их рассматривал, затем пролистывал доклад, который передавал ему помощник, и каждому, кто не родился на острове, серьезным и глубоким голосом заявлял, что, если в течение месяца дела не наладятся, он будет вынужден отозвать их разрешение на пребывание в колониях и отправить их обратно в Самору, Сорию или Бадахос на ближайшем корабле.
– Корона не желает, чтобы Новый Свет превратился в убежище для лентяев и преступников, – уточнял он с легкой иронией в голосе, – и поэтому я, по власти, данной мне, намерен раз и навсегда избавить его от бесполезных паразитов.
Тем, кто родился на острове, он напоминал, что наказанием за неуплату налогов является шесть лет тюрьмы, и «советовал» как можно быстрее вывести лодки в море.
– Терпению Короны есть предел, – неизменно заключал он. – И этот предел уже близок.
Однако его надменное поведение внезапно изменилось, как по волшебству, в тот самый момент, когда перед ним появилась скромная семья Эредия. Можно было сказать, что до этого момента казавшийся бесчувственным главный представитель Севильской торговой палаты на Маргарите отчаянно влюбился в Эмилиану Матаморос, как только взглянул на нее.
Это было похоже на удар темной и безмолвной молнии, которая внезапно поразила его: он словно потерял дар речи, руки задрожали, когда он взял документ, который подал ему писец, и он даже не осмелился поднять глаза, будто понимая, что его взгляд неизбежно выдаст ужасную силу пламени, вспыхнувшего у него внутри.
Объект его страсти даже не нуждался в этом взгляде, чтобы понять, что с ним произошло, поскольку подобную реакцию она замечала у мужчин с тех пор, как обрела сознание. Уже много лет она была привычна к тому, что в ее присутствии у людей отнимается дар речи.
Единственным, кто никогда не терял самообладания – главным образом потому, что всегда был человеком чрезвычайно немногословным, – был её муж. Возможно, именно поэтому она и вышла за него замуж.
Но в то жаркое сентябрьское утро Эмилиана Матаморос впервые осознала, что, хотя она была босая и одета в единственное поношенное платье из выцветшего ситца, она, тем не менее, стала абсолютной хозяйкой мечтаний и воли мужчины, которого в тот момент можно было считать владельцем острова.
На протяжении более двадцати лет Себастьян Эредиа Матаморос задавался вопросом, как такое могло произойти. И хотя его сердце упорно отказывалось принимать реальность, факт оставался фактом: его мать продалась телом и душой тому, кто разорял их собственный