Приближалась полночь. Девять человек разместились в шлюпке, разобрали весла и неторопливо погребли к двум огонькам, указанным Романом.

      – Все сделать без звука, ребята, – в который раз предупреждал он. – Действуем стремительно, тихо и жестоко, если то потребуется. Обувь снять, ходить только босиком. Шума меньше будет,

      – Сколько на судне матросов? – спросил Аликино.

      – Днём было четверо, но должен подойти ещё один, боцман. Его и надо побыстрее и потише убрать первым. По возможности. Все они должны быть на баке6 или поблизости от него. Так что заходим с кормы.

      Молодая луна давала мало света, корпус судна виднелся плохо.

      – Обходим судно вокруг и наблюдаем за ним во все глаза, – шептал Роман. – Присматривайтесь ко всему, что может пригодиться.

      Было видно, как кто-то из матросов попыхивал трубкой, но разговора слышно не было. А шлюпка шла не далее, как саженях в пяти от борта судна.

      Роман кивнул гребцам, и те убавили силу гребков. Шлюпка едва продвигалась к корме, пока не упёрлись руками под срез, нависающий над водой.

      Никто не произнёс ни слова. Но все испытывали острые чувства – кто страх, кто волнение. Особенно те, кто делал это впервые.

      Роман схватился руками за брус, опоясавший корму горизонтально, прислушался и кивнул. Ему подставили руки, и он тихо поднялся выше. Лодку осторожно удерживали от качки.

      Следом полез ещё один пират. Затем вызвался Диего. Он долез до окна, уже открытого и зовущего внутрь каюты. Из неё несло затхлостью и сыростью. Роман изнутри выглядывал в окно, следя за поднимающимися людьми. Двое остались в лодке – Хуан и старый матрос с кривым носом.

      Роман приблизил губы к уху Диего и прошептал:

      – Выходим, приготовить оружие. Крадёмся вдоль фальшборта. Почти ползком, а там посмотрим. Вперёд!

      Он первым вышел в дверь, за ним последовали остальные шестеро. На палубе было намного светлее, но заметить матросов на баке не удалось. Лишь на полуюте7 виднелась тень человека, сидящего на табурете и курящего трубку.

      Роман сам полез туда, скрываясь в тени надстройки. Вылез наружу и вдоль борта по брусу прошёл за спину сидящего матроса. Остальные затаились, ожидая, развязки. Лёгкий вскрик дал сигнал к действию. С бака раздался голос:

      – Эй, Гонсало! Что у тебя?

      Кто-то из чужих пиратов ответил приглушённо:

      – Какого дьявола орёшь на всю палубу! Спи себе, болван!

      – Эй! Кто это?

      Но пираты были уже совсем рядом, и Диего сказал тихо:

      – Кто жить хочет, пусть молчит и сдаётся! Иначе всех перережем!

      Пока матрос раздумывал, остальных окружили, выставив кинжалы и шпаги в грудь опешивших матросов. Никто не крикнул, лишь один голос спросил с дрожью и шёпотом:

      – Правда жизнь сохраните, ребята?

      – Правда! – ответил кто-то из старших. – Бросайте ножи и всё, чем можете драться! И без шума! Судно захвачено! Оно в наших руках!

      Появился Роман и тут же спросил, обращаясь к четвёрке пленных:

      – Будете