Это посланье в тебе от пленной летит Бризеиды;[26]

      Варварской трудно руке с греческим ладить письмом.

      Пятна заметишь порой, – их горькие сделали слезы,

      Только и в этих слезах есть убедительность слов.

      Если немного винить тебя, господина и мужа,

      Можно, немного виню, муж и владыка, тебя.

      Не потому, что сейчас по царскому выдали слову

      Деву, виновен Ахилл, хоть виноват он и в том.

      Так как, едва Еврибат с Талтибием[27] вызвали деву,

      Вмиг Еврибату сдана вместе с Талтибием я.

      Друг на друга они украдкою взоры бросали,

      Точно хотели спросить: – где ж это наша любовь?

      Мог ты меня задержать; была бы отрадой отсрочка.

      Ах, расставалась с тобой я без лобзаний, Ахилл.

      Слезы одни без конца точила и кудри рвала я,

      Грустной казалося мне – снова ведут нас в полон.

      Сколько рвалася я раз обмануть сторожей и вернуться,

      Только несмелую враг мог бы сейчас захватит.

      Если пройти далеко – боялась я: ночью захватят,

      И для Приамовых я стану невесток рабой.

      Вынужден выдать ты был; но сколько ночей мы в разлуке,

      Ты ж и не требуешь нас, и хладнокровен твой гнев.

      Даже Менетия сын,[28] пока меня брали, тихонько

      «Полно же плакать! – сказал – скоро ты будешь назад».

      Терпишь ты – мало того: ты бьешься, чтоб нас не вернули;

      Бейся жь, Ахилл, и зовись нежным любовником ты.

      Сын Теламона[29] к тебе с Аминтора сыном явился,

      Этот – твой кровный родной, верный сопутник другой,

      И Лаертид Одиссей, с которым и я возвращалась;

      Льстивыми просьбами блеск сопровождался даров:

      Двадцать желтых как жар, из меди роскошной, кувшинов

      И треножников семь, равного веса с красой;

      К ним-приложили тебе и золота десять талантов,

      И побеждавших в бою вечно двенадцать коней;

      И превосходней всего, – прекрасные девы Лесбоса,

      Из разоренных палат взятые в рабство тела;

      С ними, в супруги тебе, – как будто в жене ты нуждался,

      Из Атридовых трех дева на выбор одна.

      Ты ли дары принимал, которые дать надлежало б,

      Если б ценою даров нас выкупать от царя?

      Чем заслужила, скажи, Бризеида такого презренья?

      Легкое сердце, куда ты отлетело от нас?

      Или несчастных гнетет упорно печальная доля,

      И веселей моего детства не знать мне часов?

      Марсом разбиты твоим Лирнесские[30] зрела я стены,

      Родины милой моей долей великой была;

      Видела