Серебряное копытце. Сказы. Павел Бажов
Читать онлайн книгу.
ес только те и ходили, кто зверя промышлял.
И был, сказывают, в башкирах охотник один, Айлыпом прозывался. Удалее его не было. Медведя с одной стрелы бил, сохатого за рога схватит да через себя бросит – тут зверю и конец. Про волков и протча говорить не осталось. Ни один не уйдёт, лишь бы Айлып его увидел.
Вот раз едет этот Айлып на своём коне по открытому месту и видит – лисичка бежит. Для такого охотника лиса – добыча малая. Ну, всё ж таки, думает:
«Дай позабавлюсь, плёткой пришибу». Пустил Айлып коня, а лисичку догнать не может. Приловчился стрелу пустить, а лисички – быть-бывало. Ну что? Ушла так ушла – её счастье. Только подумал, а лисичка вон она, за пенёчком сидит да ещё потявкивает, будто смеётся: «Где тебе!»
Приловчился Айлып стрелу пустить – опять не стало лисички. Опустил стрелу – лисичка на глазах да потявкивает: «Где тебе!»
Вошёл в задор Айлып: «Погоди, рыжая!»
Еланки кончились, пошёл густой-прегустой лес. Только это Айлыпа не остановило. Слез он с коня да за лисичкой пешком, а удачи всё нет. Тут она, близко, а стрелу пустить не может. Отступиться тоже неохота. Ну, как – этакий охотник, а лису забить не сумел! Так-то и зашёл Айлып вовсе в неведомое место. И лисички не стало. Искал, искал – нет.
«Дай, – думает, – огляжусь, где хоть я». Выбрал листвянку повыше, да и залез на самый шатёр. Глядит – недалечко от той листвянки речка с горы бежит. Небольшая речка, весёлая, с камешками разговаривает и в одном месте так блестит, что глаза не терпят. «Что, – думает, – такое?» Глядит, а за кустом, на белом камешке девица сидит красоты невиданной, неслыханной, косу через плечо перекинула и по воде конец пустила. А коса-то у ней золотая и длиной десять сажен[1]. Речка от той косы так горит, что глаза не терпят. Загляделся Айлып на девицу, а она подняла голову, да и говорит:
– Здравствуй, Айлып! Давно я от своей нянюшки-лисички про тебя наслышана. Будто ты всех больше да краше, всех сильнее да удачливее. Не возьмёшь ли меня замуж?
– А какой, – спрашивает, – за тебя калым[2] платить?
– Какой, – отвечает, – калым, коли мой тятенька всему золоту хозяин. Да и не отдаст он меня добром. Убегом надо, коли смелости да ума хватит.
Айлып рад-радёхонек. Соскочил с листвянки, подбежал к тому месту, где девица сидела, да и говорит:
– Коли твоё желанье такое, так про меня и слов нет. На руках унесу, никому отбить не дам.
В это время лисичка у самого камня тявкнула, ткнулась носом в землю, поднялась старушонкой сухонькой, да и говорит:
– Эх, Айлып, Айлып, пустые слова говоришь! Силой да удачей похваляешься. А не мог вот в меня стрелу пустить.
– Правда твоя, – отвечает. – В первый раз со мной такая оплошка случилась.
– То-то и есть! А тут дело похитрее будет. Эта девица – Полозова дочь, прозывается Золотой Волос. Волосы у неё из чистого золота. Ими она к месту и прикована. Сидит да косу полощет, а весу не убывает. Попытай вот, подыми её косыньку – узнаешь, впору ли тебе её снести.
Айлып – ну, он из людей на отличку – вытащил косу и давай её на себя наматывать. Намотал сколько-то рядов, да и говорит той девице:
– Теперь, милая моя невестушка Золотой Волос, мы накрепко твоей косой связаны. Никому нас не разлучить!
С этими словами подхватил девицу на руки, да и пошёл. Старушонка ему ножницы в руку суёт.
– Возьми-ко ты, скороумный, хоть это.
– На что мне? Разве у меня ножа нет?
Так бы и не взял Айлып, да невеста его Золотой Волос говорит:
– Возьми – пригодятся, не тебе, так мне.
Вот пошёл Айлып лесом. С листвянки-то он понял маленько, куда правиться. Сперва бойко шёл, только и ему тяжело, даром что сила была – с людьми не сравнишь. Невеста видит – Айлып притомился – и говорит:
– Давай, я сама пойду, а ты косу понесёшь. Легче всё ж таки будет. Дальше уйдём, а то хватится меня тятенька, живо притянет.
– Как, – спрашивает, – притянет?
– Сила, – отвечает, – ему такая дана: золото, какое он пожелает, к себе в землю притягивать. Пожелает вот взять мои волосы, и уж тут никому против не устоять.
– Это ещё поглядим! – отвечает Айлып, а невеста его Золотой Волос только усмехнулась.
Разговаривают так-то, а сами идут да идут. Золотой Волос ещё и поторапливает:
– Подальше бы нам выбраться. Может, тогда тятенькиной силы не хватит.
Шли-шли, невмоготу стало.
– Отдохнём маленько, – говорит Айлып. И только они сели на траву, так их в землю и потянуло. Золотой Волос успела-таки, ухватила ножницы, да и перестригла волосы, какие Айлып на себя намотал. Тем только он и ухранился. Волосы в землю ушли, а он поверх остался. Вдавило всё ж таки его, а невесты не стало. Не стало и не стало, будто вовсе не было. Выбился Айлып из ямины и думает: «Это что же? Невесту из рук отняли и неведомо кто! Ведь это стыд моей голове! Никогда тому не бывать! Живой
Саже́нь – старая русская мера длины, равная 2,13 метра.
Калы́м – выкуп за невесту.