Мне лучше. Давид Фонкинос
Читать онлайн книгу.
и влюбленных отца с матерью, идущих, взявшись за руки, и решивших завести ребенка – меня. Мы все родились в каком-то фантастическом романе, где наши родители были молодыми, беспечными и любили друг друга. Что касается моих, то у меня было такое впечатление, что они всю жизнь жили так, как теперь, будто актеры, обреченные до бесконечности играть одну и ту же сцену, в которой не имеют права изменить ни слова. Поэтому мой неурочный звонок должен был их озадачить.
– Здравствуй, мама. Я хотел пригласить вас вечером на ужин к нам домой.
– …
– Мама?
– Вечером? Прямо сегодня?
– Да. Сегодня вечером.
– У тебя важные новости?
– Нет, ничего особенного. Просто мне будет приятно, если вы придете.
– Послушай, если что-нибудь случилось, лучше скажи прямо сейчас.
– Да ничего не случилось.
– Ты что, разводишься?
– Да нет же, мама, я зову вас просто так… если вы не хотите, не надо.
– Ну почему же… я приду… с удовольствием. Надо только спросить у отца, нет ли у него других планов на вечер.
– Давай.
Я сделал вид, что верю, будто у отца могут быть какие-то планы, о которых она не знает. У таких, как они, не принято делать что-либо порознь. В их поколении “жить вдвоем” буквально означало “жить вдвоем”. Воплощение зарока “быть навеки вместе в радости и в горе”. Пожизненный сентиментальный маскарад. Сейчас родители пошепчутся, идти к нам или нет, быстренько взвесят все за и против. Что касается отца, то все зависит от телепрограммы. Тут, если я не ошибаюсь, все складывалось удачно: в среду вечером никакого матча высшей лиги не предвиделось. Ожидание затянулось – видимо, приглашение сбило родителей с толку.
У мамы давно вошло в привычку упрекать меня – я, дескать, слишком скрытный, ничего про себя не рассказываю. При этом она не замечала, что если я делал шаг в ее сторону, то не встречал ни радости, ни нежности. Все эти упреки делались машинально, скорее для того, чтобы переложить свою вину на меня. Вот и теперь – я приглашал родителей на ужин, а в ответ вместо радости или хотя бы удивления приятному сюрпризу – только скопившееся за долгие годы бремя взаимного непонимания. Я чуть не пожалел о своем предложении и совсем забыл, что причиной его был страх смерти. Я чего-то ждал от родителей и толком не знал, чего именно. Недолюбленные дети всегда надеются получить то, чего им не хватало, это известно. И, сколько бы раз я ни наталкивался на родительскую черствость, все равно подступался к ним вновь, питая бессмысленную надежду, точно у меня отшибало память.
Наконец мама сообщила результат затянувшихся на несколько минут переговоров:
– Придем с удовольствием.
Но таким тоном, что в это удовольствие плохо верилось.
– Прекрасно. Ждем вас в восемь часов.
– Принести что-нибудь с собой?
– Нет, ничего не надо. Я уйду с работы пораньше, чтобы все приготовить.
– Уйдешь пораньше? У тебя неприятности на работе?
– Мама!..
– Я