Сборник рассказов «Дедушкина истина». Николай Григорьевич Цед
Читать онлайн книгу.
там и будут.– Отвечал я ему, удивленный его таинственным появлением.
– Мил человек, не обессудь старого за язык, – продолжал он далее,– если я присяду подле тебя, передохну малость, не помешаю?
– Нет, нет, что вы… – Выпалил я скороговоркой.
– Ну, тогда благодарствую. – Тяжело опускаясь и покряхтывая, он присел с правой стороны от меня в солому. Видимо, старые больные суставы давали о себе знать.
– Птицу-то давно бьешь, али балуешься?
– Давно, – с нескрываемой гордостью ответил я.
– Ну и как, убивал?
– Конечно. Давеча вообще двух подстрелил, только жаль собаки нет, отыскать, одна так и осталась в камышах не найденной лежать.
После этого моего хвастливого ответа старик немного помолчал, а потом снова заговорил:
–Ты вот, говоришь, стреляешь метко, а они ведь живые твари, утки и гуси. Скажем, подстрелил ты двух чирок4 позавчера, а сегодня уже снова на охоте «сидишь». Разве у тебя дома есть нечего?
– Нет,– обескураженный таким поворотом беседы возразил я ему, – не голодный, и кушать у нас дома всегда и для себя и для гостей найдется.
– Вот видишь, сам говоришь, кушать есть чего, а птицу бьешь.
– Так все же бьют, дед, это спорт такой мужской,– стал пояснять я старику.
– Что ж это за спорт такой, живых тварей жизни лишать, они же не для развлечений человеческих созданы. Настрелялись уже людишки, набаловались так, что скоро вся природа супротив них восстанет. Вот посмотри, где человек пройдет, после него лишь смерть да пустынь остаются. Когда-то, очень давно, в этих местах, где мы сейчас с тобой сидим, были богатые птицей и рыбой небольшие озерца и болота, а по берегам тянулись огромные луга, на которых паслись тучные стада. Много было здесь воды, как сейчас говорят, свой микроклимат, который позволял снимать высокие урожаи на полях. Но затем появились люди городские, ученые и стали осушать естественные озера и болота, обещая высокие урожаи и обильные пастбища для животных. И вот результат, сынок, – там, где было десять озер, осталось одно, болота вообще исчезли, а по каналам, которые накопали, едва-едва течет тоненькой струйкой ручеек. Вода ушла, урожаи стали меньше и хуже, пастбищ мало, потому что трава сохнет, птицы и рыбы не стало,– разве ж это не смерть?!
Он говорил, а у меня на душе начинали скрести кошки. Прав он был, этот незнакомый старик, и я понимал разумную философию его речей.
– Жизнь не что иное, как тростинка, качающаяся на ветру, соломинка, обломал, и нет ее, – продолжал старик. – Лишив жизни, обратно не вернешь ни человека, ни тварь живую. Я сам по молодости горячий, отчаянный был и часто не придавал значения, что могу кому-то навредить, сделать больно, ну а про животных, птиц там всяких, и говорить нечего… Как говорится, жизнь ни свою, ни чужую в грош ни ставил. Пока не случилось в моей судьбе две похожих одна на другую истории. С тех пор я стал понимать, что жизнь – наивысшее благо, дарованное человеку и всякому живому существу. Две войны я прошел, сынок, и жив остался.
Как
Чирок – речная водоплавающая птица семейства утиных.