«Что ты вьёшься, вороночек!..». повесть об А. С. Пушкине. Александр Никонов
Читать онлайн книгу.
не сказывай.
– Ага, не скажу.
Софья, узнав от сына о появлении мужа на хуторе, долго раздумывала, сообщать об этом атаману или нет. Решила сбегать к жене своего брата, посоветоваться:
– Как думаешь, что мне делать? Может, накажут да отпустят с миром.
– Вы меня в свои дела не вмешивайте, – ответила та. – У меня, спаси Христос, своих забот хватает. Делай, как знаешь. А если атаман узнает, то он и нам шкуры-то спустит.
Попили чаю. «Нет, не скажу», – решила Софья и пошла домой. Но лишь Софья перенесла ноги за порог, как сношенька побежала к атаманскому куреню.
Емельян ждал до вечера. Во дворе по свежему снегу раздались скрипучие шаги. «Софья», – мелькнула мысль у Емельяна. На всякий случай взглянул в маленькое оконце – казаки! Пятеро, при оружии. Пугачёв скрипнул зубами:
– Курва! Продала мужа. Ну, погоди, я до тебя доберусь.
Емельян быстро задвинул засов двери. Старшина услышал звук, подал голос:
– Не шали, Емельян, открывай, нас много
Емельян позыркал по углам – бежать некуда. Спросил:
– Чего вам надо, казаки?
– А то не знаешь, смутьян.
– Я домой приехал.
– Чего ж тогда в хуторе прячешься?
– В чём винят меня?
– А вот к атаману приведём, там узнаешь.
Емельян открыл дверь, вышел, попросил:
– Казаки, оружие не отымайте, не позорьте меня перед станичниками.
– А кто тебя знает, что у тебя в голове. – Старшина сжалился: – Ладно, иди. Да смотри, не стрекай, как заяц, а то вмиг порубим.
Атаман Трофим Фомин встретил Емельяна неласково:
– Сдай оружие, Емельян. – Пугачёв набычился, устремив грозный взгляд на атамана, но тот не смутился: – Сдай по-хорошему, а то силой отберём.
Пугачёв увидел, что двое казаков уже ухватились за рукояти шашек, и снял с себя оружие с укором:
– За что вините, братцы, за то, что у меня покупной на коня нет?
Атаман спросил:
– Где три месяца пропадал, Емельян?
– Скитался, промышлял, чем Бог подаст. Семью-то кормить надо.
– Не больно-то ты о семье заботишься, мы с кругу твоих домочадцев подкармливаем. Не жалко тебе их, Емеля?
– Жалка у пчёлки, атаман, – неуступчиво ответил Пугачёв. – Небось, жалованье-то мне не положите. В других местах, сказывают, казаки тоже бунтуют – начальство-то как делит: казакам череном, а себе лопатой.
– Вона ты как заговорил. – Атаман встал, приказал конвою: – Посадите-ка его в холодную, а утром отправим в Нижнюю Чирскую станицу. Пусть там с ним разбираются.
Пугачёв лишь скрипнул зубами от бессилия. В небольшом сарайчике, сбитом из толстых жердей, он зарылся в солому и заснул. Проснулся под вечер, посмотрел в щель: караульный казак сидел на крыльце избы и игрался с котёнком. Емельян жалобно крикнул:
– Сидор, принёс бы ты мне поест, а.
Казак принёс ломоть хлеба и кружку молока.
– На, ешь, Емельян.
– Спаси тебя Христос, – поблагодарил Пугачёв