Пеньков залпом допил чашку, отдулся и задумчиво сказал:

      – Выпить, что ли, еще чашку кофе?

      – Давай я налью,  –  сказал Матти.

      – А я хочу, чтобы Наташа,  –  сказал Пеньков.

      Наташа налила ему кофе. За окном была черная, кристально ясная ночь, какие часто бывают в конце лета, накануне осенних бурь. В углу столовой беспорядочной кучей громоздились меховые куртки, аккумуляторные пояса, унты, карабины. Уютно пощелкивали электрические часы над дверью в мастерскую. Матти сказал:

      – Все-таки я не понимаю, уничтожили мы пиявок или нет!

      Сережа оторвался от книжки.

      – Коммюнике главного штаба,  –  сказал он.  –  На поле боя осталось шестнадцать пиявок, один танк и три краулера. По непроверенным данным, еще один танк застрял на солончаках в самом начале облавы, и извлечь его оттуда пока не удалось.

      – Это я знаю,  –  объявил Матти.  –  Меня интересует, могу я теперь ночью сходить в Теплый Сырт?

      – Можешь,  –  сказал Пеньков, отдуваясь.  –  Но нужно взять карабин,  –  добавил он, подумав.

      – Понятно,  –  сказал Матти необычайно язвительно.

      – А зачем тебе, собственно, ночью на Теплый Сырт?  –  спросил Сергей.

      Матти посмотрел на него.

      – А вот зачем,  –  сказал он вкрадчиво.  –  Например, приходит время товарищу Белому Сергею Александровичу выходить на наблюдения. Три часа ночи, а товарища Белого, вы сами понимаете,

      на обсерватории нет. Тогда я иду в Теплый Сырт на Центральную метеостанцию, поднимаюсь на второй этаж…

      – Лаборатория восемь,  –  вставил Пеньков.

      – Я все понял,  –  сказал Сергей.

      – А почему я ничего не знаю?  –  спросила Наташа обиженно.  –  Почему мне никогда ничего не говорят?

      – Что-то Рыбкина давно нет,  –  задумчиво сказал Сергей.

      – Да, действительно,  –  сказал Пеньков глубокомысленно.

      – Уж полночь близится,  –  заявил Матти,  –  а Рыбкина все нет.

      Наташа вздохнула.

      – До чего вы мне все надоели,  –  сказала она.

      В тамбуре звякнула дверь шлюза.

      – Вот он сейчас придет, он нам посмеется,  –  сказал Пеньков.

      В дверь столовой постучали.

      – Войдите,  –  сказала Наташа и сердито посмотрела на ребят.

      Вошел Рыбкин, аккуратный и подтянутый, в чистом комбинезоне, в белоснежной сорочке, безукоризненно выбритый.

      – Можно?  –  спросил он тихо.

      – Заходи, Феликс,  –  сказал Матти и налил кофе в заранее приготовленную чашку.

      – Я немного запоздал сегодня,  –  сказал Феликс.  –  Было совещание у директора.

      Все выжидательно посмотрели на него.

      – Больше всего говорили о регенерационном заводе. Юрковский приказал на два месяца прекратить все научные работы. Все научники мобилизуются в мастерские и на строительство.

      – Все?  –  спросил Сергей.

      – Все. Даже Следопыты.