Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. Василий Мальцев
Читать онлайн книгу.
для одного, а для другого – это безразличное событие»289.
«Поскольку целью наказания, – отмечает А. Н. Игнатов, – является исправление преступника, а не возмездие за причиненное им зло, достижение этой цели ранее срока, установленного приговором суда, превращает дальнейшее отбывание наказания осужденным в бессмысленную жестокость»290.
Противоречие между содержанием ч. 2 ст. 7 УК и наказанием лишь кажущееся. Последнее действительно причиняет и всегда будет причинять страдания и отнюдь не только из-за современного состояния пенитенциарной системы или по причинам различий в личных свойствах осужденных. Страдают, надо полагать, и те, для кого «тюрьма – дом родной». Может быть, правда, в силу их бытовой непритязательности (что скрывать, иногда условия быта на свободе бывают хуже, чем в местах лишения свободы) и нравственной черствости либо ограниченности страдают меньше, нежели люди с утонченными натурами, вместе со свободой утратившие и многие жизненные блага. Еще два столетия назад Ч. Беккариа писал, что «не чувствительность преступника, а степень вреда, причиненного им обществу, составляет меру наказания, которую должны чинить законы; вред же сей тем более, что сделался гражданином состояния величайшего. Равенство наказания может быть только наружное, ибо оно действительно соразмерно степени чувствительности, отличной в каждом человеке»291.
Страдания292, особенно нравственные, всегда будут соединены с наказанием, поскольку именно они входят в содержание кары – неотъемлемого элемента наказания и средства достижения его целей. Само же наказание назначается совсем не ради причинения физических страданий или унижения человеческого достоинства, а в целях «восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений» (ч. 2 ст. 43 УК).
В связи с этим представляется излишне категоричным утверждение А. Н. Игнатова. Достижение такой цели наказания, как исправление осужденного, не говоря уже о всей сложности установления этого факта, может и не сопровождаться исполнением других его целей: восстановлением социальной справедливости и предупреждением совершения новых преступлений другими лицами. Поэтому в подобных ситуациях едва ли следует столь безапелляционно считать «бессмысленной жестокостью» отбывание наказания полностью, до конца назначенного срока (подчеркнем, срока, признанного судом на основании глубокого исследования всех обстоятельств уголовного дела, личности преступника и с соблюдением всех демократических процессуальных процедур необходимым и достаточным для его исправления).
На наш взгляд, неточности, имеющиеся в процитированных высказываниях Г. В. Вериной и А. Н. Игнатова, объясняются недооценкой значения прав и интересов потерпевшего как гуманистической составляющей одноименного принципа, попыткой подойти к нему или раскрыть его преимущественно
«