1941, или Игры Сумрака. Александр Макаров
Читать онлайн книгу.
исключительно по степени призванной для их реализации силы. В целом учеба в Ордене вызывала у меня неоднозначное отношение: с одной стороны было страшно любопытно узнавать тайны мира, да и ощущение собственной власти после разучивания очередного магического приема приятно кружило голову. Ряд же вещей откровенно шокировали, причем времени, чтобы справиться с этим шоком моя наставница не предоставляла. С ее точки зрения в ситуации не было ничего экстраординарного. Одним из моих сильнейших потрясений был урок по копированию памяти. Естественно, для повышения уровня практических навыков, все ритуалы, производящиеся незаметно, я стремилась отработать на как можно большем кругу лиц. То же было и с копированием памяти. Я последовательно обработала: хозяйку близлежащего кафе, Щульца, уборщицу в Аненербе и нескольких узников Дахау. Оказалось, что жизнь хозяйки кафе не слишком отличалась от той жизни, что была у нас раньше. К национал-социализму она относилась спокойно и одобрительно, отмечая рост своего уровня жизни, что позволило ей оплатить обучение своей дочки в престижной школе. Память Шульца хранила много того, чего мне хотелось бы поскорее забыть: там было много насилия и крови, которые, несмотря на оправданность, лежали тяжелым грузом. Но труднее всего было уложить тот факт, что всех увиденных женщин я начала делить на тех, кого хочется затащить в постель и тех, кого – нет. Меня же он пока еще не причислял к женщинам, я находилась у него в категории «дети» и даже вызывала некоторую жалость, но в целом, была почему-то несколько противным ребенком. А вот равнодушно смотреть на цветочницу с нашей улицы я не когда еще несколько дней. Уборщица – страшно гордилась, что работает в престижном институте под руководством Рейхсфюрера и особенно тем, что дважды видела самого Адольфа Гитлера, когда он приезжал в институт. Она боялась, что на ее место возьмут какого-то унтерменша, но при этом глубокая вера в Фюрера, Который Позаботиться О Простом Человеке ее успокаивала. В целом читать память граждан Рейха было азартно и увлекательно и напоминало игру в прятки: как будто бы я прячусь, а на виду остается совсем другое. Их немецкие мысли давали картину мира состоящую из разнообразных ярких деталей конструктора, которые можно было крепить один к другому достаточно универсально. Мысль получалась четкая, строгая, весомая и многосвязная. И вообще на мир немцы смотрели позитивно и оптимистично, будучи глубоко уверены в своих силах построить из этих кирпичиков нечто приятное для себя в будущем. С узниками Дахау все обстояло иначе.
Скучно. Скучно. Скучно… И страшно. Надоело. Господи, как мне это все надоело. Скорей бы уж! Чего они так долго ждут. Зачем это все? Зачем этот глупый арест? Зачем эти гои в форме? Зачем эти глупые вопросы? Зачем их некошерные блюда три раза в день. Господи, можно подумать, кому-то хочется это есть. Зачем эта камера? Эта койка? Эта бледная стена? Мирочка говорила про такой цвет – бледное, как тесто для пирогов у фрау Паулины.