О чём мечтает весна. Сергей Москвичев
Читать онлайн книгу.
всё думаю о ней.
– О Ладе?
– Нет, о, – Ярослав помедлил, – о Снегурочке. Забавно её назвал Еремей.
«Забавно», – согласился про себя Анисим. Но совсем не забавой ему теперь увиделась отрешённость Ярослава.
– Ты ей очарован, или тебя одолела жалость?
– Не богатырские ты вопросы задаёшь, Анисим.
Ярослав так и не ответил. Они продолжили движение по тропе, что должна была вывести их к старухе, прозванной муромскими жителями Бабой-ягой. Как звали знахарку, поселившуюся у речки Смородины в глуши северного леса, мало кто в Муроме толком знал. Как и то, кто прозвал ручей у одинокой избы речкой. Сам Анисим слышал варяжскую притчу о ведунье-великанше, одной из Турсов. Её скандинавы звали Бурей-ягой. Рассказывали: «Встретились в рукопашной схватке за первенство Велес и Буря-яга, долго бились, да каждый раз боги отводили руку, занесенную для рокового удара и у нее, и у него. И в один момент прозрел Велес, увидел, что за ужасной оболочкой великанши скрывается совсем другая, иная яга. И вовсе она не безобразна: но видеть это чародейство мог только Велес, полюбивший ее; для всех остальных оставалась она уродливой и отталкивающей. Обвенчались они, стали вновь, как и в прошлой жизни, мужем и женой. Но воспротивилась такому браку мать Велеса, светлая Амелфа Земуновна, и, пользуясь отсутствием сына, свела в могилу ягу. Горько плакал Велес, и тогда боги воскресили его любимую, но положили меж ними зарок: не видеться более. Вернулась яга в свою избушку у речки Смородины, а Велес пустился в странствия по миру. Встреча же им вновь была суждена в иные времена, в иных телах… Нить судьбы тонка, словно волос, но порвать ее кто ж сумеет?»
Может, оттуда и набрались рядовичи и смерды суеверий этих, а может, из былин о подвигах витязей, что землю муромскую от отпрысков Чернобога отчищали. Или же зодчие, пришедшие на Русь с христианством, принесли с верой в Господа и поверья византийские. Спросить не у кого.
Что наверняка знал Анисим, так то, что в ночь да с бедой они обеспокоят отшельницу. И на тёплый приём только Ярослав по своей юношеской простоте рассчитывает.
Впереди послышалось тихое журчание, и вскоре из вьющейся в темноте мглы выплыли очертания избушки. Жилище без заборов и изгородей, принадлежащее изгнаннице людской, не походило на странный дом из былин и сказок. Не было у выстроенной из сруба хижины куриных ног, встала она на землю крепко своей опорой и ни к лесу, ни к гостям непрошенным ни задом, ни передом не повернётся. Вход с низким крылечком на запад смотрит, откуда бурный ручей бежит, огибая избу.
В окошке тихий свет теплится от коптушек масляных да печи растопленной, на фоне ветвей чёрных дым видно, над туманом здешним высящийся косым столбиком.
Ярослав и Анисим остановились у колоды напротив входа. Богатырь взял на руки девицу, запеленатую в армяк, а молодец постучал в низкую неширокую дверь.
Прислушались.
Внутри заскрипели ржавые петли, о камень