Сын Николай! Отчего вся природа и всё в природе устроено мудро? Оттого, что Творец ею распоряжается и управляет. Отчего в природе человека, венца творения, столько беспорядков? Отчего в жизни его столько неустройств и безобразий? Оттого, что он сам вздумал распоряжаться собою, помимо воли и разума Творца своего. Вся твоя жизнь будет вращаться в мудром, прекрасном, величественном и животворном порядке, и вся она будет прекрасна, как у святых, божьих людей, которые передали себя всецело Христу и которых Церковь предлагает нам ежедневно в пример для подражания.

      Сын Николай! Подражай только святым угодникам, и твой жизненный путь будет прямым.

      Я перекапываю океан вёслами ради пройденных миль. Гребу ради праздника, который будет в конце пути, кажусь счастливым и богатым только знанием о Божественном узле, что связует воедино меня с Вселенной. Я жду, чтобы пришло ко мне что-то с неба, чтобы явился Ангел-Хранитель и оказал помощь и оживил моё сердце.

      Что мне делать, я не видел Господа! Я оглядываюсь вокруг на качающийся океан и охвачен смятением, словно в преддверии истины, она ещё не открылась мне, но, чтобы она была, я должен её постичь. Одиночество всегда молчаливо: сегодня я мрачен, молчалив, почти зол.

      Чем больше я путешествую по другим странам, тем больше люблю свою Россию. Как поразить невидимое? Как победить то, что есть и чего нет? Чтобы испытать последнюю надежду, подымаю полный грот до верха мачты и наблюдаю, есть ли поток воздуха в верхних слоях или там та же самая тишина, но тяжёлый парус опускается всею своею тяжестью на гик и напоминает гробовой саван, покрывающий труп.

      Вчера океан волновался, пенился, был утомлён, но заметно было, что это не раздающаяся ярость, напротив, даже не наблюдая долго, можно заметить, что гнев его был истощён, что рёв его был глух. Ветер и гроза прошли уже, между тем ещё раздавалось эхо бури или лучше, это было бешенство без угроз, лихорадка умирающего, слова прощения. Сегодня же наступила тишина, глубокая тишина, как в пустыне, безмолвная, как в могиле, нет волн, нет волнения в воздухе и облаков на небе. Только там, на горизонте, висят чёрные фантастические массы, удерживаемые невидимою и могущественною рукою и готовые снова остановиться над усыплённым океаном. Вот ещё одна сложность, над которой стоит задуматься: когда я состарился, от меня ушли одно противоречие за другим, и у меня