Золотой Лис. Уилбур Смит
Читать онлайн книгу.
на языке. Почувствовала легкую боль там, где он глубоко проник в ее плоть, и жжение на нежной коже вокруг губ, раздраженной его щетиной. Она жадно впитывала все эти ощущения, и легкая боль плавно переходила в глубокое, непреходящее удовлетворение.
И тут эта мысль порывом свежего ветра ворвалась в сознание: «Я влюблена!» Она полностью проснулась. Ее охватила безумная радость.
Быстро села в постели, простыня спала с плеч.
– Рамон…
След его головы ясно отпечатался на подушке рядом. Несколько темных волос с его груди колечками свернулось на белой простыне. Она потянулась к ним и обнаружила, что простыня уже остыла, и ее радость тут же превратилась в отчаяние.
– Рамон! – Изабелла соскочила с кровати и зашлепала босыми ногами в ванную. Дверь распахнута; в ванной никого не было. Он опять исчез, и она стояла голой на середине комнаты, смятенно оглядываясь по сторонам.
Да, похож на дикую кошку. Его окружала какая-то зловещая таинственность; она почувствовала, как все вокруг ее сосков покрывается «гусиной кожей». Обхватила себя руками и задрожала.
Затем заметила записку на столике у кровати. Это был листок дорогой кремовой бумаги с фамильным гербом, придавленный сверху ключами от ее «мини». Она быстро схватила его. Записка не содержала никакого приветствия:
Ты необыкновенная женщина, но когда ты спишь, ты кажешься мне ребенком, прекрасным невинным ребенком. У меня не хватило духу тебя разбудить. Мне страшно не хочется оставлять тебя, но нужно идти.
Если ты сможешь поехать со мной в Малагу на этот уик-энд, приезжай сюда завтра в девять утра. Захвати с собой паспорт, но не вздумай брать пижаму.
Рамон.
Она рассмеялась от радости и облегчения, тут же вернулось прежнее светлое настроение. Еще раз перечитала записку; бумага была гладкой и прохладной, как мрамор, она возбуждающе щекотала кончики пальцев. Такой же гладкой была и его кожа; ее взгляд затуманился и приобрел мечтательное выражение, когда в голове стали возникать маленькие разорванные эпизоды минувшей ночи.
Он намного превзошел всех тех, с кем ей доводилось иметь дело прежде. Ибо со всеми остальными, даже с самыми умелыми, терпеливыми и внимательными, она всегда чувствовала разделенность их тел, разобщенность их душ, искусственность их попыток взаимно удовлетворить друг друга. С Рамоном этого чувства не было. Казалось, что он завладел не только ее телом, но и душой. Они проникли друг в друга в каком-то полубожественном слиянии; их плоть и дух стали единым целым.
Бесчисленное множество раз в течение этой ночи ей казалось, что они уже достигли наивысшей точки, к которой стремились, и каждый раз выяснялось, что они все еще у самого подножия и перед ними высится новый пик, а затем еще один и еще. И каждый выше и прекраснее предыдущего. И им не было конца, пока она не забылась сном, глубоким, как сама смерть, чтобы вновь возродиться для этой новой, восхитительной и радостной, жизни.
– Я влюблена, – прошептала