***

      Я не спеша шла по коридору, намереваясь снова запереться в каюте. Мне нужно было подумать. Мое прежнее представление о лондорцах трещало по швам, и мне требовалось время, чтобы с этим примириться.

      Больше всего поражало, с какой любовью кок отзывался о капитане. Зато стало понятно, почему тот спокойно устраивает свои порядки, наплевав на общепринятые устои – наверное, уверен, что старший брат прикроет. С другой стороны, что я знаю о Лондоре и его жителях, кроме того, что ненавижу их? Может, для лондорцев семья вообще не имеет ценности?

      Погрузившись в свои мысли, я вырулила из-за угла и вовремя не среагировала, когда чуть было с кем-то не столкнулась. Еле успела отпрыгнуть.

      Помяни черта…

      Тайлер тоже отступил от меня на шаг, как от чумной, сложил руки на груди и смерил с ног до головы критическим взглядом.

      Я стойко выдержала осмотр, даже удержалась от того, чтобы не сжать кулаки, хотя мне очень этого хотелось.

      Сам Тайлер успел преобразиться, надев наконец лондорскую форму с блестящими капитанскими нашивками. Должна признать, бортовой компьютер по пошиву одежды на «Прометее» работал так же идеально, как и вся остальная техника, – форма сидела на капитане как влитая.

      Молчание затянулось.

      – И что это значит? – недовольно спросил Тайлер, красноречиво посмотрев на мой наряд.

      – Только то, что я сказала вчера: это форма моей планеты, и я не намерена ее менять.

      – А это, – он ткнул пальцем себе куда-то в плечо, – форма корабля, на котором вы служите, и на этом корабле есть свои правила. Я сказал вам переодеться еще вчера. Лора говорит, вы не открыли ей дверь.

      Вот же черт…

      – Я спала, – глупая и очевидная ложь для нас обоих.

      – Хорошо, – Тайлер неожиданно смягчился. – Зато сейчас вы не спите. – Мне показалось, что последние слова он произнес прямо-таки с садистским наслаждением.

      Захотелось провалиться сквозь землю, то есть сквозь палубу. Вчера я качала свои права, но не добилась никакого результата. Что делать сейчас? Это же прямое неподчинение приказу.

      – Или мы сейчас вместе идем к Лоре, или вы отправляетесь в свою каюту, и чтобы больше я вас не видел, – в голосе столько властности, столько уверенности в своей правоте, что кулаки у меня все-таки сжались, ногти впились в ладони.

      Он давал мне шанс сгладить этот конфликт, сделав вид, что принял отговорку про неожиданно сморивший меня вчера приступ сонливости. Если я продолжу отстаивать свою точку зрения, капитан вполне может запереть меня на все время полета, а потом еще и красноречиво описать мое поведение в докладе моему командованию, после чего мне не видать повышения как своих ушей.

      Ненавидя лондорцев