В третью стражу. Будет день. Намор
Читать онлайн книгу.
Степан.
Они сидели в кафе неподалеку от «химической лаборатории» Виктора и пили кофе с круассанами, маслом и конфитюром. Олег не отказался бы и от коньяка – особенно после вопроса Матвеева, но они уже перешли на «военное положение», и ломать дисциплину не хотелось. А Степа, разумеется, ничего такого и в мыслях не держал, поскольку на самом деле о «нашем человеке в ГРУ» – ну да, в РУ РККА, но разве в аббревиатурах дело? – ничего почти не знал. Если бы знал, – никогда бы не спросил. Но он в подробности посвящен не был, потому и поинтересовался.
Спросил, и сердце у Олега сжалось от нехороших предчувствий. Сентиментальная мнительность подобного рода оказалась – ну, не диво ли?! – одинаково свойственна и настоящему арийцу и чистокровному, насколько вообще может быть чистокровным современный человек, еврею.
– Нет, – покачал он головой. – Ничего… Но, может быть, позже… после тринадцатого проснутся…
По договоренности, сотрудники разведуправления, если решат все-таки идти на предложенный Бастом контакт, должны дать объявление в одной из парижских газет. Тогда и только тогда «место и время» встречи в Брюсселе – площадь перед Дворцом Юстиции, первый понедельник марта – станут актуальными. Таня давным-давно должна была уже добраться до Москвы и рассказать товарищам о «странном» немце из Антверпена, но никаких объявлений господа военные разведчики пока не давали. Что это означает и означает ли хоть что-нибудь вообще, можно только гадать, но знать наверняка – невозможно. Оставалось надеяться и ждать, и Олег честно надеялся и не слишком честно ждал, коротая время с Таниной «подругой». Но это, так сказать, проза жизни. И не надо путать божий дар с яичницей. А о Тане Ицкович никогда не забывал и не переставал беспокоиться, даже развлекаясь со своей кузиной Кисси. Такая вот диалектика мужской души.
«Или это уже биполярность?» – но в наличие у себя любимого маниакально-депрессивного синдрома Олег, разумеется, не верил.
– Возможно… А что скажешь про мадам?
– А что бы ты хотел услышать? – вопросом на вопрос ответил Олег.
– Не знаю, но как-то…
– Это ее выбор, – Олег понимал, что тревожит Степу. Но и Витю это тоже волновало. Да и Олег не был лишен известных сантиментов, хотя и помнил – так их, во всяком случае, дрючили в ЦАХАЛе[2] – что женщины «такие же мужики, как и все остальные, только без яиц».
– Ее… Красивая женщина…
«Однако!»
– Она ведь твоя родственница?
– Ты кого сейчас спрашиваешь? – поднял бровь Олег. – Если Олега, то – нет. Она, Витя, совершенно русская женщина, – усмехнулся Ицкович.
– Я Баста спрашиваю, – Степа был в меру невозмутим, но усики свои пижонские все-таки поглаживал, по-видимому, неспроста.
– Ну… это такое родство… – Олег изобразил рукой в воздухе нечто невразумительное и пожал плечами. – У тебя самого таких родственниц, небось, штук сорок… и степень родства устанавливается только с помощью специалиста
Армия обороны Израиля (