Афганистан триста лет спустя. Автостопом и пешком в 2005 году. Антон Кротов
Читать онлайн книгу.
узнают, кому из его потомков по мужской линии перейдёт высшая религиозная власть в общине, а с ней – и руководство денежным фондом.
(Многие обычные мусульмане-сунниты не признают исмаилизм. Говорят, что те сошли с прямого пути: изменили тот закон, что был во времена Пророка, дополнили его новшествами, разрешили трёхразовую молитву и уверовали в мудрость и религиозную безгрешность Ага-Хана. Но у каждой стороны есть свои аргументы, и этот спор, длящйся тысячелетие, вряд ли будет нами окончательно разрешён.)
Итак, меня заполучили в гости и на ночлег. Все были очень рады. Многие жители Лянгара знали Москву и часто бывали в ней – на заработках.
18 августа, четверг. По кишлакам вдоль Пянджа
Утром рано один из обитателей дома решил устроить мне экскурсию по посёлку. Узкие кривые улочки виляли между каменными заборами, поднимаясь всё выше в гору. С горы были видны все дворы и дома с плоскими крышами и застеклёнными окошками в середине крыши. Дальше в горы шла хорошо утоптанная тропинка; там, в пятнадцати минутах ходьбы от нашего дома, находились горячие минеральные источники. Над одним из них был сооружён цементный домик – баня. В ней две комнатки – раздевалка и сам бассейн размером метра два на два и глубиной в метр. Вода была мутной и горячей, градусов сорок. С одной стороны из горы вода поступала через специальный желоб (и там она была самой горячей и чистой); с другой стороны бани вода вытекала через трубу и образовавала ручеёк. Мы с мужиком помылись в этой бане, а он ещё и побрился. Я напился минеральной воды из горы, но наверное не стоило этого делать.
Баня является частным предприятием. В деревне живёт смотритель, соорудивший баню, но он приходит не всегда, а иногда. Придя, он собирает с купальщиков по 20—30 таджикских копеек-дирхам (2—3 руб), что и составляет его заработок. Сейчас смотрителя не было.
Выйдя из бани, можно наблюдать красоту гор, посёлок внизу, дорогу (без машин) и реку Памир (перетекающую в Пяндж), а за рекою – аналогичные горы, только без посёлка, и дорога по тому берегу идёт не асфальтовая, а грунтовая шириной в осла. Я решил проверить, можно ли здесь по мосту перейти в Афганистан, и для этого спустился вниз и навестил пограничную воинскую часть. Позвали начальника; он объяснил мне, что мост пока «технический», международным переходом не является, а пропускать там могут лишь по особым случаям местных жителей. (Наверное, ни въездных штампов, ни таможни у них нет.) Посоветовали мне переходить в Ишкашиме.
– Вот красота у вас, солнце, горы, река, горячие источники, а у нас в Москве грязь и шум машин, – заметил я своему попутчику.
– Вам наверное надоело слушать шум машин, а мне, Викторович (так ко мне обращался мой провожатый), а мне до смерти надоело слушать вот этот звук ишака. И-а, и-а, и-а! Уж лучше шум машин, чем эти ишаки!
Осмотрел селище Лянгар, забрал рюкзак в доме, попрощался