Либертион. Анна Александровна Тищенко
Читать онлайн книгу.
желания клиента?»
Оказалось – нет, задача дизайнера состоит в том, чтобы объяснить неразумному клиенту, как именно будет лучше для него, и это необходимо выполнить, не взирая ни на какие возражения. В итоге квартира была полностью переделана, но разницы Тиберий, как ни старался, так и не увидел.
Тиберий припарковал машину в одном из безликих бетонных дворов и с каким-то мстительным удовольствием прослушал ее истерический монолог. «Невозможно найти данную парковку в базе! Нет связи со спутником! Не могу произвести оплату! Сэр, вы нарушили правило такое-то и такое-то. Но я не могу передать данные – нет связи!»
– Вот и хорошо, – нежно ответил Тиберий, – а теперь заткнись, стой здесь и жди меня.
Машина угрюмо смолкла. Тиберий ласково похлопал ее по полированному боку, как строптивого, но любимого коня, и, насвистывая, пошел по разбитому дорожному тротуару. Трудно даже представить, что всего несколько лет назад здесь кипела жизнь, все было молодым и свежим. Эдем. Колыбель империи. В этом огромном, теперь заброшенном, районе прежде жили те, кто построил великий Либертион. Город-империю, великий современный Вавилон, царство разума и свободы.
На перекрестке нужно было повернуть направо, но Тиберий помедлил, глядя на покосившийся указатель «Улица мира. 2 км». В Эдеме улицы еще имели названия, более современный и практичный Либертион их решительно отверг. Там, на «Улице мира», его старая квартира. Надо бы как-нибудь зайти, посмотреть. Наверное, окна разбиты, что весьма вероятно на первом этаже, некогда стриженный газон превратился в джунгли из полыни и дикой мяты. Однако не сейчас, время поджимает, он и так опоздал. Тиберий ускорил шаг.
Как отличаются постаревшие современные дома от их старинных собратьев! Шедевры архитектуры барокко и готики с возрастом только обретают особый, только им присущий, лоск, пыль и патина делают еще более таинственными и прекрасными их точеные рельефы и скульптуры. Современные же здания, лиши их хотя бы ненадолго ухода, становятся похожи на помятые картонные коробки, гниющие под дождем. Их красота прямо зависит от чистоты и блеска, лишь только грязь или малейшее разрушение коснется их прямых и гладких стен, сколь жалкими они становятся. Так старая тарелка майсенского фарфора постепенно становится антиквариатом, ее же пластиковая современная коллега – мусором.
Тиберий, предварительно оглядевшись по сторонам, вошел в неприметный дворик, похожий на тысячи своих собратьев, открыл ржавую дверь и пошел вниз по скудно освещенной грязной лестнице. Чем ниже он спускался, тем громче звучал многоголосый шум и крики толпы. В конце темного коридора огненной пастью Вельзевула горел арочный проход, который венчала фанерная табличка с надписью от руки: «Панкратион. Бои без правил»
Как и любая реклама, даже здесь пустившая свои сорные корни, табличка лукавила. Правила, безусловно, были в этом клубе, куда тайком пробирались по вечерам