Шапкозакидательские настроения, царившие среди некоторых бойцов, были Шилову не по нраву. Наивный, он не видел провокации, и твердил всем ухарям, что справиться с «тигром» не так-то просто. Дело вовсе не в мощи танка, так утверждал Шилов, здесь что-то другое, необъяснимое, больше связанное с психикой, чем с толщей брони и пробивной силой пушки.

      Какой-то добрый человек донёс в особый отдел. Особист, как шепнул Шилову его механик-водитель Седов, не придал значения, но в шутейном разговоре с замполитом бригады, с которым находился в довольно-таки тёплых отношениях, без задней мысли упомянул Шилова и со смехом привёл примеры его странноватых рассуждений. Замполит вроде бы пропустил мимо ушей, но на самом деле у него вырос зуб на Шилова – странный, корявый и острый.

      Вскоре посиделки и горячие споры о качестве «тигров» и их реальной роли прекратились. Комбат попытался организовать футбольные соревнования, и Шилову, заядлому футболисту, стало не до разговоров.

      Однако первоначальная волна энтузиазма скоро улеглась, – не все любили футбол так, как его любили комбат и Шилов. Вскоре мяч продолжал гонять один лишь танковый экипаж Шилова, что опять стало предметом особого неудовольствия замполита бригады.

      Вот тогда-то Шилов познакомился с сержантом-сапёром Варварой Аловой. Хрупкая улыбчивая девушка имела глаза, которые, как озёра в сосновом бору, незаметно затянули Шилова на глубину так, что вырваться обратно без посторонней помощи вряд ли теперь было возможно.

      Здесь нельзя не сказать ещё об одной героине нашего повествования. Чепрачного окраса, с рыжими подпалинами, подвижная как ртуть, сообразительная, как девятилетний ребёнок, с лисьей мордой, как будто знающей всё наперед, именно она познакомила Мишу Шилова с Варей Аловой.

      Восточноевропейская овчарка Ласка, служебная собака Вари, любила играть в футбол. Овчарка очень скоро разведала, кто из танкистов увлекается тем же самым.