Так далеко. Сильвия Дэй
Читать онлайн книгу.
лицо и начала все сначала. Мой макияж (броня, как любила называть его моя мать) должен быть свежим и безупречным.
Затем я занялась квартирой. Поспешно распахнула оконные рамы. Она любила свежий воздух. Я же предпочитала оставлять окна закрытыми, когда была одна. Без несмолкаемого шума бруклинского транспорта внизу я чувствовала себя в большей безопасности. При опущенных рамах звуки города казались приглушенным гулом, похожим на пульсацию крови в утробе матери. Мы больше не жили вместе, но она присматривала за мной и обеспечивала деньгами, а квартира-студия, в которой я жила, казалась мне самым безопасным местом на свете. Я часто вспоминала маму в этом пространстве настолько отчетливо, как будто она всегда была со мной.
Из проигрывателя рядом с телевизором лились слова песни Creedence Clearwater Revival о том, как они выглядывали через заднюю дверь. Маме нравилась музыка из другой эпохи, а современную она считала бессодержательной. Если не считать Принса, который, по ее мнению, был исключительно талантливым музыкантом, она не испытывала восторг от современных исполнителей. В воздухе витал аромат ванили и цветущей вишни благодаря свече, которая горела на журнальном столике, покрытом шалью. Мама любила, чтобы в помещениях пахло хорошо, а точнее, женственно. Мускус и сандаловое дерево казались ей слишком мужскими ароматами.
Она ненавидела мужчин. Не знаю почему. Да я никогда и не спрашивала, потому что наши встречи были редкими и недолгими, и я не хотела омрачать их неприятными разговорами. Однако я часто задавалась этим вопросом. Особенно потому, что мужчины ее любили и были готовы ради нее на все. Обанкротиться, разрушить свои семьи и погубить жизни. Она часто говорила мне, что они по сути своей слабаки, пригодные только для получения денег и оплодотворения.
Но рядом с ней всегда был мужчина, хоть он и не задерживался надолго. Каждый раз, когда я ее видела, у нее появлялся новый ухажер. Дерек. Рейналдо. Пьер. Джереми. Томас. Хан. И так много других имен, которые я уже забыла. Я не заостряла на них внимание, когда она рассказывала. Гораздо интереснее было наблюдать, насколько оживленной или нет она была, описывая их.
Закончив с макияжем, я осмотрела себя критическим взглядом. Были ли мои волосы идеально прямыми без единого завитка, без спутанных прядей? Аккуратно ли нанесена помада?
«Ты такая красивая девушка, – сказала мне учитель физики годом ранее, когда я училась в десятом классе. – Тебе вообще не нужно краситься».
Я рассказала об этом маме, когда она спросила, как дела в школе. Ее улыбка была напряженной. «Думаю, мне нужно поговорить с мисс Бустаманте», – сказала тогда она.
Я поняла в тот же день, что встреча состоялась, хотя никто не упоминал о ней ни до, ни после. Я поняла это, потому что мисс Бустаманте больше не приглашала меня позаниматься с ней после уроков, чего я ждала с нетерпением. Наши занятия избавляли меня от необходимости проводить лишний час или два дома в одиночестве. И теперь, когда она смотрела на меня, в ее глазах был страх.
«Ты расстроена, – заметила мама, когда навестила меня в следующий раз. –