Прежде чем заводить, всё равно пришлось ждать, пока ослепительному выходному наряду будет придан весь возможный лоск, и на лицо наведён весь полагающийся убийственный «боевой» марафет.

      В машине его зазноба сидела даже не откидываясь – чтоб не помять шикарный прикид от Донны Каран. (Хотя «помять» то, что открывало спину почти до… вряд ли было реально, Олег про это ни слова не сказал – уже учёный! Вернее – наученный!..)

      Ближе к полуночи, лёжа без сна рядом с тихо и ровно дышащей женщиной, он пытался анализировать.

      Не-ет, вовсе не интеллектом брала его партнёрша. Поговорить с ней, конечно, возможно… Но – о чём?! О модных трендах? О последнем платье Лары Расмуссен, которое та надевала на Каннском фестивале? О новых услугах спа-салонов? Где чёртовы самые обычные плоские камешки из карьера, с умным видом именуемые «спецами» релаксантами, якобы помогут придать мягкость коже, и спокойствие – душе? Или накладных волосах – «выглядят как ваши собственные, и с гарантией никогда не упадут с головы!»?

      Блинн… Иногда ему казалось, что всё это – напускное. Что на самом деле его коза – расчётливая и холодная внутри, как гигантский айсберг, замёрзший ещё в доледниковую эпоху. А вся эта экзальтация и взлязгивания с неизменными встряхиваниями кистями – не более чем игра. На публику. То бишь – для него… И – окружающих, на свою беду оказавшихся в пределах видимости.

      А иногда он думал, что как его угораздило связаться с такой дурой – настоящей лентяйкой и кретиншей, не желающей ни учиться чему бы то ни было, вплоть до банальной способности писать. Ни – хотя бы связно излагать свои мысли вслух… А уж о том, чтобы поддержать разговор, если речь шла не о новых модных тряпках или средствах для ухода за лицом – дохлый номер. Не только словарный запас, но и кругозор оставляли желать: однажды он имел глупость предложить ей «обкатать» новое платье на биенале известного фотографа, а Марина сказала, что терпеть не может классическую музыку.

      После