Дело  под  вечер,  зимой,

            И  морозец  знатный.

      По  дороге  столбовой

      Едет  парень  молодой,

            Мужичок  обратный;

      Не  спешит,  трусит  слегка;

            Лошади  не  слабы,

      Да  дорога  не  гладка  —

            Рытвины,  ухабы.

      Нагоняет  ямщичок

            Вожака  с  медведем:

      «Посади  нас,  паренёк,

            Веселей  доедем!»

      –  «Что  ты?  с  мишкой?»  –  «Ничего!

            Он  у  нас  смиренный,

      Лишний  шкалик  за  него

            Поднесу,  почтенный!»

      –  «Ну,  садитесь!»  –  Посадил

            Бородач  медведя,

      Сел  и  сам  –  и  потрусил

            Полегоньку  Федя…

      Видит  Трифон  кабачок,

            Приглашает  Федю.

      «Подожди  ты  нас  часок!»  —

            Говорит  медведю.

      И  пошли.  Медведь  смирён,

            Видно,  стар  годами,

      Только  лапу  лижет  он

            Да  звенит  цепями…

      Час  проходит;  нет  ребят,

            То-то  выпьют  лихо!

      Но  привычные  стоят

            Лошадёнки  тихо.

      Свечерело.  Дрожь  в  конях,

            Стужа  злее  на  ночь;

      Заворочался  в  санях

            Михайло  Иваныч,

      Кони  дёрнули;  стряслась

            Тут  беда  большая  —

      Рявкнул  мишка!  –  понеслась

            Тройка  как  шальная!

      Колокольчик  услыхал,

            Выбежал  Федюха,

      Да  напрасно  –  не  догнал!

            Экая  поруха!

      Быстро,  бешено  неслась

            Тройка  –  и  не  диво:

      На  ухабе  всякий  раз

            Зверь  рычал  ретиво;

      Только  стон  кругом  стоял:

            «Очищай  дорогу!

      Сам  Топтыгин-генерал

            Едет  на  берлогу!»

      Вздрогнет  встречный  мужичок,

            Жутко  станет  бабе,

      Как  мохнатый  седочок

            Рявкнет  на  ухабе.

      А  коням  подавно  страх  —

            Не  передохнули!

      Вёрст  пятнадцать  на  весь  мах

            Бедные  отдули!