Я тратил года на чужих мне людей,

      Обиженных гениев, горьких зануд,

      На брошенных жёнами грустных мужей

      И женщин с глазами стальных барракуд.

      Недели губил в инородной толпе,

      Поскольку отчаянный был экстраверт,

      Авансы никчёмной дарил шантрапе

      И мнил, что живёт во мне знатный эксперт.

      Я дни разбазаривал в мире других —

      Весьма недалёких, бездарных особ,

      Порой не чурался «малин» воровских,

      Водился со мною отъявленный сноб.

      Тянуло меня, как магнитом, к иным,

      Совсем не похожим фигурам лихим:

      Грудастой соседке со взором пустым,

      Нимфеткам, вдыхающим жадно экстрим.

      К противоположностям быстро остыл —

      Недолог век бурных, манящих страстей.

      Пропал будоражащий, яростный пыл,

      Стремленье гулять от гостей до гостей.

      Я близкую душу пытаюсь найти

      Среди мириад конфетти, мишуры,

      Чтоб слить воедино земные пути,

      Уйти по-английски из пошлой игры.

      Я наступил на те же грабли

      Уже в который раз подряд.

      Мечтаний дерзких дирижабли

      Разъел ошибок глупых яд.

      Пытался я подняться в небо

      И в нём безоблачно парить,

      Но шар умчался в тучи слепо,

      Порвав лирическую нить.

      Хотел планировать я долго,

      Ласкать стихами облака…

      Влекомый тяжким чувством долга,

      Упал на землю с высока.

      Аэростат стремлений ярых

      Желал отправить в синеву.

      Прервал балласт претензий старых

      С небесной высью рандеву.

      Аэроплан благих стремлений

      Набит был тоннами добра.

      Курс покаянных извинений

      Гордыни пресекла гора.

      Ракета звёздных побуждений

      Ушла в неведомую даль,

      Разрушив гулом искушений

      Интимной