Мицелий. Сборник рассказов, который пишет тебя. Павел Юрич
Читать онлайн книгу.
стен, которые хотят быть ближе.
Память
песни, которые не забываются, даже когда забывают тех, кто их пел
Мальчик с песней в голове
«Музыка – это память. Но не обязательно – твоя.»
Когда Мария Львовна впервые услышала, как Сема Кузьмин напевает мелодию на уроке, она подумала:
«Не из нашего учебника. И не из детского фильма. Интересно.»
Мелодия была странная. Без слов.
Низкая, петляющая. Как будто кто-то шёл по узкому тоннелю с фонариком и каждый шаг отдавался эхом.
Сема напевал тихо, раскачиваясь на стуле, как будто в полудрёме.
– Сема, откуда ты знаешь эту песню?
Он пожал плечами.
– Она у меня в голове.
– А кто поёт её?
– Никто. Она сама. Сема был обычным – тихим, с бледными руками и глазами, которые слишком много смотрят в потолок.
Мать у него работала в аптеке, отец… то ли в командировке, то ли в разводе.
На переменах Сема ни с кем не играл.
Но мелодия звучала каждый день.
И каждую ночь Мария Львовна слышала её во сне.
Сначала она подумала, что просто запомнила.
Но однажды, уже в феврале, она проснулась в три ночи и…
– …она продолжала играть.
Где-то внизу, под полом.
Будто старое пианино, пыльное, с облезшими клавишами, играло само.
Она спустилась – ничего.
Но музыка осталась внутри.
Как будто печатается на внутренней стороне черепа.
На следующем уроке она попросила:
– Сема, спой громче. Я хочу записать.
Он посмотрел на неё… как-то слишком взрослым взглядом.
– Не стоит, Мария Львовна. Если записать, она станет… настоящей.
– Что значит – настоящей?
– Она пока помнит, но не дышит. А если заиграть – она проснётся.
Мария Львовна всё равно записала.
И вечером, на школьном фортепиано в актовом зале, попробовала воспроизвести.
Сначала было пусто. Просто звуки.
Потом – темнота у окна стала будто глубже.
Потом – воздух сгустился.
Потом – кто-то открыл одну из дверей в коридоре.
Но школа была пуста.
С этого вечера она начала видеть людей.
Старых. В серых костюмах. С брошками в виде нот.
Они стояли у школы. Под деревьями. За автобусной остановкой.
И все напевали. Беззвучно. Ртом.
Сема больше не приходил в школу.
Но по вечерам она слышала, как он поёт под её дверью.
А мелодия становилась всё сложнее.
И всё древнее.
***
В школе стали шептаться.
Сначала – что Сема уехал. Потом – что болеет. Потом – тишина.
Мария Львовна пыталась дозвониться матери. Но телефон не отвечал.
Адрес, указанный в документах, оказался закрыт – дверь забита досками.
Дом казался нежилым. Но на окне была надпись, выцарапанная чем-то острым:
«Песня звучит – значит, он жив.»
Каждую ночь мелодия