Моя многолетняя практика связана с применением методов прикладной математики и программирования для решения различного рода инженерных задач. Мне приходилось и приходится применять, в том числе, и бурно развивающиеся последние несколько лет методы машинного обучения, которые, в свою очередь, лежат в основе моделей искусственного интеллекта, в частности, в основе различного вида нейросетей.

      Наблюдая за тем, как различного рода модели искусственного интеллекта (в большей степени – это, конечно же, т.н. нейросети-трансформеры) проникают в нашу жизнь, меняя её, я не смог остаться в стороне и не поделиться некоторыми своими мыслями/предположениями/рассуждениями по этому поводу, оформленными в виде небольших научно-фантастических рассказов.

      Рассказ «Частные производные любви» является завершением задуманного цикла научно-фантастических рассказов: опубликованного ранее сборника «Антипрометей» и рассказа «Пятьдесят вверх и пятьдесят вниз».

      Частные производные любви

      «…Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится…».

      – Давно хотела у тебя спросить?

      – Да.

      – Этот фонарь, чем он тебе так дорог?

      Сидевший за столом молодой человек, по-доброму усмехнувшись, перевёл взгляд от окна на экран одного из своих мониторов. На голове у него размещалось нечто, напоминающее шлем с многочисленными датчиками и разноцветными мигающими индикаторами.

      – Что?! – сразу же прозвучал со стороны монитора приятный игривый женский голос?

      – Нет, просто ты застала меня врасплох этой своей точной догадкой. И ещё, я поймал себя на мысли о том, что это очень хорошо, что ты не…

      Молодой человек на мгновение осёкся, пытаясь подобрать нужные слова.

      – Не настоящая, – резко вмешался голос, не теряя своей весёлой и игривой интонации.

      – Нет-нет, – оправдываясь, отреагировал молодой человек.

      – Да-да! – парировал голос.

      – Я лишь хотел сказать, что если бы этот вопрос задал мне человек, то я испытал бы сильный дискомфорт. А так…

      – А так, – перебив, резко вмешался голос, – совсем не зазорно признавать над собой интеллектуальное преимущество обычной, холодной, хорошо обученной железяки, как не зазорно сегодня любому сильнейшему шахматисту проигрывать домашнему компьютеру, да? – в женском голосе звучали обиженные нотки, но при этом было сложно понять, была эта обида наигранная или настоящая.

      – Обиделась, Нейра? – чуть настороженно спросил молодой человек.

      – Очень! – с театральной серьёзностью ответил голос.

      – Хм… – молодой человек демонстративно почесал в затылке. – И чем на этот раз я смогу загладить свою вину? Огромный букет роз, элитные духи, приглашение в театр?..

      – Нет, уважаемый Андрей Арсеньевич, эти глупости оставьте для более достойных, а я бы не отказалась от пары-тройки простых видеокарт последней модели.

      – Будут видеокарты, Нейра, возможно, что уже на этой неделе прибудут, как я и обещал, – улыбнувшись, мягко произнёс Андрей.

      – Хотя, я и без новых видеокарт прекрасно себя чувствую. Всё и так прекрасно считается.

      – Согласен. Ещё бы понять до конца, откуда вдруг такая эффективность, за счёт чего?

      – А разве это так сложно для понимания? Вся история сигналов от датчиков имеется, вся динамика для изменения весов от исходной точки до текущего момента перед тобой, бери, анализируй, делай выводы.

      – Не так всё просто, Нейра. Сигналы это всего лишь указатели на области, где необходим пересчёт весов, сама динамика изменения весов – это, по большей части, следствие работы сигналов, но вот как потом всё это собирается в нечто осмысленное?!

      Последние слова Андрей произнёс задумавшись.

      – Отдельное спасибо за осмысленное, – быстро и язвительно произнесла Нейра, – и за нечто, конечно же.

      – Не обижайся, Нейра, ты ведь понимаешь, что я сейчас не о тебе.

      – А что, у тебя есть ещё кто-то, кроме меня?

      В интонации Нейры одновременно уживались и наигранность, и серьёзность.

      – Нейра?! – Андрей с лёгким укором посмотрел на монитор, полный графиков, окошек с расчётами и программным кодом.

      – Ладно, конечно же, я не серьёзно. Это я шалю, Андрей Арсеньевич.

      Андрей, улыбнувшись, хотел что-то сказать, но в этот момент где-то недалеко в вечернем заоконном сумраке послышались громкая многоголосая пьяная ругань и диковатый смех.

      Андрей подождал, пока голоса утихнут и продолжил. Но теперь уже без улыбки, и говорил он не то, что собирался сказать несколько секунд назад.

      – Этот фонарь, помню его столько же, сколько и себя. Моя детская кровать стояла как раз у этого окна. Часто, засыпая, весной, летом,