Дитрих сидел за столом в кабинете, опустив подбородок на сложенные руки. Его мутило. Даже если те, кого он застрелил, и заслуживали смерти, то самого Штригеля это никак не оправдывало, он был убийцей не менее жестоким, чем все в СС. Перед глазами стояло лицо молодого «ангела», первым получившего пулю. Совсем ещё мальчик, немногим старше того, кто спал сейчас за стеной. Проклятый мир!

      Внезапно Штригелю захотелось забыть о долге и уйти через портал туда, где нет непрекращающейся битвы добра и зла. Поддавшись слабости, Дитрих позволил себе мечтать о нормальной жизни, но когда вынырнул из розовых волн, ответственность за происходящее в его параллели, за людей тяжёлым грузом вновь рухнула на плечи.

      По щеке его скатилась слеза, он мотнул головой, ругая себя за малодушие, и, поднявшись, открыл дверь в комнату, где спали дети. Штригель остановился на пороге, разглядывая ребят, и сердце его растаяло.

      Тиалонай сквозь сон почувствовал, как ласковая рука гладит его по волосам.

      – Мама, – прошептал он, улыбнувшись.

      Ладонь отдёрнулась, и мальчик поднял веки. Рядом сидел Дитрих, взгляд его был полон сострадания.

      – Прости, – сказал он.

      Подросток почувствовал, как к глазам подступают слёзы, и проглотил их.

      – Я пытаюсь смириться, – виновато прошептал он, – но не могу. Они снятся мне.

      Штригель понимающе кивнул.

      – Возможно, тебе станет немного легче, если ты узнаешь, что твоя подруга на этой неделе должна вернуться в город.

      – Дилия?

      Тиалонай сел в кровати. Кинув взгляд на спящую сестру, он тихо спросил:

      – Я смогу с ней увидеться?

      – Конечно. Но встреча состоится здесь, хорошо? Пока я не хочу тебя отпускать, это слишком опасно.

      – Я никуда не рвусь, – грустно отозвался мальчик, – мой дом опустел.

      – В жизни будет ещё много потерь, Тиалонай, – печально промолвил Дитрих, – их не избежать в том страшном мире, где мы живём…

      Внезапно мужчина запнулся, и глаза его загорелись какой-то мыслью.

      – Но ведь детям необязательно здесь оставаться, – пробормотал он и поднялся.

      – Герр Штригель! – встревожено окликнул подросток.

      Тот снова опустился на край кровати.

      – Мне не уходить?

      – Я чувствую себя лучше, когда не один – признался Тиалонай. – Но не могу же я отрывать вас от дел.

      – Они подождут. Что ты собирался мне сказать?

      – Я хотел показать вам моих родителей.

      И Тиалонай достал из кармана висящей на стуле куртки