Из тайной глуши. Анастасия Головкина
Читать онлайн книгу.
алось о развязке.
Из мира исчезли звуки.
Из мира исчезли краски.
Настоящее издание подводит итог проведенного составителем документального исследования биографии Марии Петровых, направленного на определение той роли, которую сыграл в ее судьбе Виталий Головачев. Теперь, когда фактическая сторона их отношений нам известна, мы можем попытаться ответить на вопрос, какие стихотворения Марии Петровых обращены к Виталию Головачеву. Вопрос отнюдь не праздный. Ведь подавляющее большинство любовных стихов М. Петровых не имеет авторских посвящений.
Результаты проведенного исследования позволяют нам с высокой долей вероятности предполагать, что Виталий Головачев послужил прообразом лирического героя цикла стихов Марии Петровых 1920–1940‑х годов с мотивами разлуки и личной утраты.
Основная сложность для исследователя состояла в том, что сама Мария Сергеевна никогда не предлагала эти стихи к публикации в виде художественного единства. Наоборот, при подготовке к изданию своего первого авторского сборника она удаляла из текста фрагменты наиболее интимные и обрубала циклообразующие связи.
Реконструировать цикл нам помогли сохранившиеся в рукописях черновики и ранние редакции стихов, благодаря которым нам удалось установить родство мотивно-образной составляющей поэтического материала. Весьма полезной оказалась личная переписка Марии Петровых с близкими людьми. Нередко можно наблюдать, как мысли и переживания, выраженные в письмах М. Петровых и ее корреспондентами, преобразуются в поэтические строки. А в отдельных случаях в переписке Марии Сергеевны мы находим прямые или косвенные указания на адресата ее стихов. Учитывалось также время и обстоятельства создания произведений. Теперь с полной уверенностью можно утверждать, что все стихи 1920–1940‑х годов с мотивами разлуки появляются у Марии Сергеевны в те периоды, когда Виталий Головачев находился в заключении.
Лирическая героиня обсуждаемого цикла приписывает своему возлюбленному набор личных качеств, многие из которых можно разглядеть в реальном Виталии Дмитриевиче, исходя из его биографических данных.
Он не верит в судьбу:
Ты думаешь – пустой, ничтожный случай
Соединяет наши имена…
Говорят, от судьбы не уйдешь.
Ты над этим смеешься? Ну что ж…
У него есть высокая цель или благородное призвание:
Звезда твоя, она и мне видна…
Поэтому он достоин жертвы:
Воздаю тебе посильной данью —
Жизнью, воплощенною в мольбе…
И восхищения:
Одно письмо средь прочих
У вас, наверно, есть.
Там на конверте почерк
Мужской, прямой, как честь.
В то же время он склонен к неоправданному риску:
Ты любил под лунным светом
Побродить порой.
Ты недаром был поэтом,
Бедный мой герой.
Последняя фраза пронизана горькой иронией. «Бедный мой герой» – так не скажешь о человеке, погибшем на поле сражения или в честном поединке. Скорее, тут подразумевается ситуация, когда во имя высокой цели человек жертвует личным благополучием. Таких фактов в биографии В. Д. Головачева мы находим предостаточно, от заведомо провальной оппозиционной деятельности в 1920‑е годы до попытки оспорить приговор под конец последнего срока, не имевшей никакого практического смысла.
Есть у нашего героя и особая примета – золотые глаза. Эту необычную внешнюю черту он впервые обнаруживает в стихотворении «За одиночество, за ночь…» (1929), где предстает перед возлюбленной в облике молниевержца.
Твои глаза – предвестье гроз,
Мой рок, моя судьба…
Глаза! – Разросшаяся ночь,
Хранилище зарниц…
В более поздних стихотворениях цикла остается только золото молниевых вспышек.
Мой охотник! Ты видел меня
Золотыми глазами желанья.
Глубокий, будто темно-золотой,
Похожий тоном на твои глаза…
У реального В. Д. Головачева глаза были самого прозаического серого цвета. Какими путями в них закрались золотые отблески молний, известно только автору. Бесспорно то, что в любовной лирике Марии Петровых золотоглазый появляется во время первого лагерного срока Виталия Дмитриевича и безвозвратно исчезает после его гибели.
И, пожалуй, самое главное. Во всей поэзии Марии Петровых это единственный герой, встречу с которым ее лирическое «я» называет судьбоносной.
Твои глаза – предвестье гроз,
Мой рок, моя судьба…
Незапечатлеваемый пером —
Звук сердца, ставшего моей судьбой.
Осенние вихри отчаянья,
Мою