Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй. Светлана Макаренко-Астрикова
Читать онлайн книгу.
странные, чес – слово! Знают, что будет плохо, а все равно – делают.. Вот Грэг взял и поставил фея на мяч.. Делать упражнения. Фей все сделал правильно. Но ножкам же – больно. И она – плакала. Сидела потом у него на коленях и ревела… Фей вообще – редко ревет. И мне хотелось Грэга – побить. Я его просто пожалел, потому что он и так весь был белый, и кусал губы.. Ему же надо было утешать фея.
Ему то – просто. Скажет что то на этой своей хрипоте, как будто курил десять сигарет сразу, на своем бетонском- варшавском, и фей сразу глазищами засияет, в сто фар прямо.. А вот Ника.. Ее то я не умею успокоить.. Она очень расстроилась, что фей ревел, и чуть зайцу ухо не оторвала, балда..Потом, когда мы собирались на этот концерт скри – пичий, блин, она даже и не могла бант завязать на поясе, потому что, наверное, думала про что то грустное. Фей спрашивал, что, тормошил, но она – не сказала совсем.
С отцом, машину когда вытирали во дворе, я его спросил, что надо говорить человеку, когда он думает плохое.
– Ничего не надо говорить. Поцелуй, и все! – брякнул па с ходу, вытирая тряпкой фару. Он над своим «шевроле» трясется, как над феем..Не, вот над феем и мамой – больше. Это – правильно. Если за них трястись не будешь, они такое натворят!
…Как мама три дня назад.. Она решила дрова в печке на кухне полить бензином.. сырые были.. Ё – мое.. И вместо дров на пол бензин накапала и на платье… А платье – новое, она его для лекции сшила. Ревела потом – е – мое. Девчонка! Отец прибежал, от неожиданности даже кисточку сломал соболью, что в руках была. И не кричал… Только обнял ее и, все. Сказал, что она – хуже дитя малого. Так.. И вот, я про Нику.. И она -дитя. Ей всего то – пять. Малявка. И чего я хожу за ней? Не знаю.
– Па, ты чего! Если я Нику целовать буду, она же меня дразнить начнет. Или испугается. Она маленькая еще! – обалдел я сразу. Я же говорю, странные взрослые… И па – странный. Пока я бегал домой, за водой, фей посылку получил.. Из Парижа.. Фу.. Такой тяжелый квадратный ящик. Мы с Грэгом еле затащили в холл. Я сбегал за па, чтобы он открыл посылку резаком, ящик твердый… А там.. офигеть.. Там – фейский портрет…
Мы все – ахнули, а Фей – опять заревел… Молча. Горло только ходило… И она опять стала падать, ползти по косяку, и Грэг заорал, как бешеный: «Мишка, голову держи. Разобьет!» И она потом полчаса лежала у па на руках… И па был весь такой напряженный, с синими жилами на лбу, но ее держал крепко. Она не ушиблась. А то, что бы опять было, ух! Больница? Фу!!!
Мы полезли в ящик все: Грэг, Никушка, я, мама, и вытащили оттуда еще три больших папки с рисунками, кучу книг в золоченых переплетах. Коробочку с фигурами из китайского фарфора, какие то тарелки, сервизы, бархатные футляры, шелк, гипюр, полотенца, часы с пастушками и духи там, всякие…
А на самом дне я нашел большую тетрадь с наклейкой дурацкой: арлекин в белом колпаке, и буквы «Комиссару Перье».
– Кто это -Перье? – уставился я на Грэга, а он махнул рукой. Он смотрел только