Когда мы заняли крайнюю точку в квадрате «Г», там были мирные жители, о которых я писал выше. Так вот, после зачистки данного дома мы должны были эвакуировать людей до точки сбора. Выводить первую колонну пошли мы с Джони: в голове шел я, после мирные жители пожилого возраста со своими небольшими пожитками, замыкал Джони. Нам нужно было выйти из подвала, заскочить в подвал другого дома, потом в гаражи, лицей и перебежать через перекресток в подвал, где ждала группа эвакуации. Мы пробежали подвал второго дома, выскочили к гаражам, и пока я подсаживал в окно бабушек, сзади прозвучало два сильных хлопка. Сердце ушло в пятки, я молился, чтобы все были целы, и начал звать шепотом Джони. В ответ тишина. На улице темень, что хоть глаз коли. Я сказал двум бабушкам, которых подсадил в окно, чтобы ждали и никуда не двигались, а сам пошел обратно. Как я обрадовался, когда нашел всех живых и здоровых в гаражах. Джони не растерялся и всех затолкал туда. Одна бабушка несла с собой икону Николая Угодника и постоянно молилась. Они были живы, и это самое главное.

      По одной мы перевели их до окна, подсадили и двинулись дальше. На выходе из лицея нам оставалось только пересечь перекресток и забежать в безопасный подвал. Мы разбили бабушек по парам, и я начал переводить их через перекресток, стараясь держать между нами расстояние в три метра. Первых доставил в подвал, побежал за вторыми, взял у них пакеты, чтобы ускорить процесс перебежки. Бежим со скоростью черепахи, как одна из бабушек падает на колени в центре дороги и начинает плакать и причитать, чтобы ее убили. Сказать, что я был в бешенстве, не сказать ничего – я довел бабушку, которая шла позади, до места, и побежал за той, которая осталась на дороге. Подхватил ее под мышки и еле доковылял с ней до места. Она устала, и у нее случился нервный