Бычок сигареты и секс. Как связаны?. Алекс Мореарти
Читать онлайн книгу.
Триумфа – потому что ты достиг пика. Слабости – потому что этот пик был мимолетным, и вот все, что от него осталось. Бычок концентрирует в себе эту двойственность финала.
Сравни состояние «быка» – напряжение, мощь, рев, готовность к действию – с состоянием бычка. Тишина, бездействие, пассивность, мягкость (он легко сминается), грязь. Это два полюса одного процесса. И переход от одного к другому – это суть того, что происходит при любой циклической трате энергии, будь то сгорание сигареты или сексуальная разрядка. Бычок – это финальная точка, нулевая отметка, с которой, возможно, начнется новый цикл накопления и растраты. Но сам по себе он – символ нуля, пустоты, оставшейся после вспышки.
Посмотри на кучу бычков в пепельнице или урне. Это кладбище маленьких смертей. Каждый из них когда-то был целым, нес в себе огонь, был объектом желания (пусть и химического). Теперь они лежат вместе – одинаково жалкие, смятые, потухшие. Это визуальное воплощение повторяемости цикла «желание – удовлетворение – опустошение». Эта куча бычков – коллективная память о множестве растраченных мгновений силы, о бесчисленных пиках, сменившихся спадом. И каждый отдельный бычок в этой куче – это индивидуальная история испепеленной мощи.
Именно поэтому слово «бычок» так точно описывает этот остаток. Оно несет в себе память о «быке» – о силе, о мощи, о потенциале. Но суффикс «-ок» и сам контекст (мусор, остаток) низводят эту мощь до минимума, до жалкого следа. Это слово – диагноз. Диагноз состояния после пика. Диагноз мужской силы после ее высвобождения. Это не просто название предмета. Это квинтэссенция идеи об угасшей страсти, о растраченной энергии, о неизбежности спада после любого взлета. Бычок – это физическое воплощение посткоитальной меланхолии, маленькое, грязное зеркало, отражающее опустошение, приходящее на смену экстазу. Это безмолвие, наступившее после рева.
Остановись на мгновение. Забудь о дыме, о никотине, о социальном ритуале. Сосредоточься на самом первом, самом интимном акте – помещении сигареты в рот. Представь это движение в замедленной съемке: пальцы подносят белый цилиндрик к лицу, и вот он касается их – губ. Нежнейшая, чувствительнейшая кожа, созданная для поцелуев, для вкуса, для слова, вдруг встречается с этим твердым, но обещающим объектом. Губы смыкаются вокруг фильтра. Мягко, но уверенно. Что происходит в этот момент? Это просто подготовка к курению? О нет, это гораздо глубже, гораздо первобытнее. Это акт, пропитанный таким количеством скрытых смыслов и подсознательных желаний, что его невозможно игнорировать. И главный вопрос, который встает перед нами, без стыда и ханжества: что это – символическое принятие фаллоса, как настаивали старики-фрейдисты, или же рот здесь выступает как самостоятельные врата к удовольствию, использующий сигарету лишь как инструмент?
Начнем с очевидной, почти навязчивой аналогии, от которой так трудно отмахнуться. Цилиндрическая форма. Акт введения, пусть и частичного,