Сидел за столом

      Редактировал какой-то текст

      Кажется, свой собственный

      Пятнадцатый этаж – это высоко

      Высоковато

      И мимо окна

      Всё время летают чайки

      Эти тупые птицы

      Помню, делал интервью

      С девушкой-орнитологом

      Аэропорта Домодедово

      И девушка-орнитолог сказала

      Что чайки – самые тупые птицы

      И вообще, самые ужасные

      Тупые, жестокие

      И вообще отвратительные

      Хуже чаек нет никого

      Сказала красивая

      Девушка-орнитолог

      И вот чайки

      Птицы, хуже которых

      Нет никого

      Кружились перед окном

      Кружились, кружились

      Страшно кричали

      И вдруг одна из чаек

      Села на подоконник

      С внешней стороны

      Села и уставилась на меня

      У неё были

      Абсолютно пустые, тупые глаза

      Но не просто тупые

      Её глаза, её взгляд

      (А у неё был именно взгляд

      А не просто глаза)

      Был переполнен ненавистью

      Ко всему живому

      И не живому

      Ко всей Реальности в целом

      И заодно ко мне

      Как к части Реальности

      Это удивительное сочетание

      Тупости, холода

      Пустоты и ненависти

      Ни у одного живого существа

      Я не видел подобного взгляда

      Вернее, видел

      Однажды один человек

      Посмотрел на меня таким взглядом

      Исполненным пустой ненависти

      Взглядом, который я не забуду

      Никогда

      Это был случайный человек

      Он посмотрел на меня

      И вышел на станции метро

      «Комсомольская-кольцевая»

      А я поехал дальше

      В сторону «Курской»

      Но до сих пор помню

      И никогда не забуду

      Этот взгляд, полный

      Пустой, тупой ненависти

      И вот у чайки

      Был ровно такой же взгляд

      Я подумал:

      Если она сейчас

      Долбанёт клювом в стекло

      Мне конец

      Чайка подняла голову

      Примерилась к стеклу

      Собралась уже долбануть

      Но потом передумала

      Посидела ещё

      Посмотрела на меня

      Со своей неподвижной, вечной,

      пустой

      Ненавистью

      И улетела

      Присоединилась к другим чайкам

      Которые кружили

      Рядом c гостиничным фасадом

      Чайки страшно кричат

      Ищут пищу

      Жрут рыбу

      Это их обычные занятия

      Слава, богу, подумал я

      Значит, ещё поживём

      Как-то ещё поживём

      Ино еще побредём, Петровичь

      До самыя смерти

      Где-то эта чайка

      Продолжает жить

      Продолжает