Психологическая терапия с помощью секса. Алекс Мореарти
Читать онлайн книгу.
и принятым таким, какой он есть. Окситоцин – это эликсир, который позволяет нам рискнуть и снять маску, потому что он химически снижает цену этого риска – страх.
Но окситоцин не работает в одиночку. Ему на помощь приходит другой класс могущественных веществ – эндорфины. Это наши естественные опиаты, нейропептиды, которые вырабатываются в ответ на стресс, боль, а также во время приятных активностей, таких как физические упражнения, смех и, разумеется, секс. Эндорфины – это природное обезболивающее и антидепрессант. Они вызывают чувство эйфории, блаженства, глубокого удовлетворения и спокойствия. Представьте себе мягкую, теплую волну, которая омывает все ваше существо, снимая напряжение, притупляя острые углы дискомфорта, создавая ощущение парения и легкости.
Какое отношение это имеет к психологическим защитам? Огромное. Многие наши защиты построены на страхе перед болью – эмоциональной, душевной. Мы боимся вновь пережить отвержение, унижение, горечь утраты, стыд. Мы избегаем ситуаций, мыслей и чувств, которые могут воскресить эту боль. Эндорфины, создавая состояние блаженства и снижая чувствительность к боли (как физической, так и, в некоторой степени, эмоциональной), создают уникальное «окно безопасности». В этом состоянии прикосновение к болезненным темам, к старым ранам становится менее пугающим, менее травматичным. Это как если бы вам предложили нырнуть в холодную воду, но предварительно окутали бы вас теплым, непромокаемым коконом. Сам факт погружения все еще требует смелости, но ощущение защищенности и комфорта делает этот шаг гораздо более реальным.
Эндорфиновая эйфория размывает границы привычного восприятия боли и страдания. То, что в обычном состоянии показалось бы невыносимым, здесь может восприниматься как часть более широкого, всеобъемлющего опыта, лишенного остроты угрозы. Это позволяет подсознанию «выпустить» на поверхность те чувства и воспоминания, которые обычно блокируются страхом боли. Человек может вдруг заплакать от облегчения, вспомнив что-то давно забытое, но в этом не будет разрушительного отчаяния – скорее, очищающая грусть, омытая волной эндорфинового спокойствия. Или он может ощутить прилив нежности и прощения к себе или другим, потому что боль обиды временно притуплена. Эндорфины создают своего рода бархатную подушку для уязвимости, делая правду менее колючей, а самораскрытие – менее рискованным.
Третий ключевой игрок в этом коктейле – дофамин. Это нейромедиатор, тесно связанный с системой вознаграждения, мотивацией, удовольствием и, что очень важно, с концентрацией внимания. Сексуальное возбуждение и предвкушение оргазма вызывают мощный выброс дофамина. Именно он заставляет нас стремиться к близости, именно он дарит чувство глубокого удовлетворения и «кайфа» от процесса. Но его роль не ограничивается гедонизмом. Дофамин обостряет наше внимание, фокусируя его на источнике удовольствия и значимости. В контексте секса это означает, что все наше существо