Рифат шёл за Буером по узкой тропинке, спускавшейся с вершины вулкана. Из жерла к оранжевому небу поднимался столб дыма, периодически вспыхивали желтовато-красные сполохи. В ноздри бил острый запах серы. Рифату приходилось делать изрядное усилие над собой, чтобы не посматривать вверх – инстинкты подсказывали, что из жерла над ними в любой момент может извергнуться лава. Или что там находится в недрах земли на этом плане реальности?

      Как они очутились на пышущей жаром горе – оставалось загадкой. Рифат отчётливо помнил, как его дух постепенно обретал материальность, но в какой именно момент произошёл качественный переход из одного состояния в другое, не понимал. Ещё совсем недавно он парил в воздухе, а теперь невидимая сила тянула его вниз к грешной земле. И слово «грешной» было здесь не образным выражением, а вполне конкретной характеристикой текущего пласта бытия.

      Почва этого мира впитывала в себя муки грешников столько же времени, сколько существовало нечестивое человечество. Ведь именно люди, обладавшие свободной волей, грешили больше всех иных существ во Вселенной. Именно люди корчились во всех слоях Ада дольше кого бы то ни было. Кое-кто из философов даже выдвигал мысль, что не будь людей, не нужны стали бы демоны, Ад потерял бы смысл в качестве места очищения чёрных душ. Весьма спорная идея, но имевшая право на существование. Ведь животные действовали исходя из инстинктов, которые Создатель мог в любой момент изменить. Ангелы грешить не могли, а демонов можно было просто уничтожить. И только людям требовалось вкусить грех и расплату за злодеяния, чтобы начать сознательно стремиться к источнику всего сущего.

      Свобода воли требовала права много раз ошибаться. Законы мироздания требовали за эти ошибки жестоко расплачиваться. Приближение к Создателю требовало полного очищения. Ад был совершенно