Когда засияет Журавль. Лидия Платнер
Читать онлайн книгу.
где каждый камушек пропитался ароматами трав, висело копье! Выглядело оно здесь нелепо, как бельмо на глазу. Этот… м-м-м, Викай был дружинником? Помнится, мать говорила: отец хотел положить жизнь на служение шиньянскому князю, хотел быть дружинником, но куда уж простолюдину! Вот и делал копья и мечи, пока со двора не погнали. Мама посмеивалась, мол, любовь к сказаниям о давигорских богатырях, прекрасных княгинях и великих битвах мне досталась от него. Я воображала себя, обычную деревенскую девку, верхом на вороном коне, в одеянии княжьего воина, скачущей по полю боя. Наш храбрый отряд непременно одолел бы врагов и увенчал победу славным пиром. Я воображала себя отважной и свободной. Ну не дуреха ли?
От этих воспоминаний копье на стене стало манящим. Длинное и толстое древко выглядело как крепкий сук, а наконечник был отлит из прочного металла, заостренный, хоть и покрытый пылью. Мне захотелось коснуться кончиком пальца острия, почувствовать его. Но когда я протянула руку – прозрачную, как лед на поверхности колодца, – она прошла насквозь.
На миг я позабыла, что умерла.
Из прохода у окна, покряхтывая, вышел старик. Судя по его виду, ему давно было пора почтить Кшая своим присутствием: серый балахон прибавлял прожитых зим, седые волосы переходили в длинную бороду, а та покоилась на широком брюхе. Густые брови торчали в разные стороны. Завидев меня, он сначала опешил, затем крепко зажмурился, надавил кулаками на глаза и распахнул их.
– Святая Видава, – вырвалось у него. Видать, проверял, не чудится ли.
Торей виновато склонил голову и указал на меня ладонью:
– Я ослушался и ошибся. Помоги.
– Ты и вправду ухо себе отрезал! – Викай бросился к нему и повернул голову Торея боком к себе. Курчавые темные волосы были перепачканы в крови и прилипали к шее, прячась багровыми дорожками за ворот.
Старик сокрушенно охнул:
– Как ты еще дух не испустил!
– Это всего лишь ухо. Я прижег рану.
Чем больше я слышала, тем дурнее мне становилось. Он отрезал себе ухо? Сам?
Ответом был вздох, полный негодования.
Торей же волнений Викая не разделял. Он протянул старику смятый пергамент и попытался задобрить улыбкой, но тот взмахнул руками и даже с некоторой обидой выдернул подачку.
– Украл у меня из-под носа, так еще и в крови испачкал, – проворчал он.
Теперь я заметила, как Торей сжимал левую ладонь, пытаясь скрыть порез.
– Ладонь-то зачем резал?
– Сначала я струсил кромсать ухо.
Разговор больше напоминал беседу двух соседей, которые решали, какую скотину прирезать на ужин.
– Чего вы не на валгомском говорите? – удивилась я. Когда мы зашли, Торей и позвал старика на давигорском языке, и теперь ворчал на нем, будто Викай на другом бы не понял.
– Помалкивай, сказано тебе! – Торей уселся на край стола.
– Не разговаривай так с юной девой! – Викай пригрозил ему пальцем.
– Она шиньянка!
– И потревоженный дух! Имей уважение, не позорь