Она сама, иль праведник – Авраам?

      Куда ни глянь, детей, как проса,

      Смех, плач, визг, шум и гам,

      А ей не суждено, хоть Бога просят.

      Как мужа удержать вблизи себя,

      Чтоб не пошёл искать другую?

      Ведь жизнь прожили в дружбе и, любя,

      Что будет, если в дом введёт чужую?

      Явилась мысль использовать служанку,

      И дать Аврааму в качестве жены,

      Прекрасную Агарь, рабыню, египтянку.

      Нежна, и все достоинства видны.

      Авраам, прослушав доводы жены,

      Спокойно с нею согласился.

      С Агарью, египтянкой ночи, дни,

      Теперь в покоях находился

      Для беспокойства Сары есть причины,

      Расцвёл Авраам в объятьях девы,

      Глаза блестят, как черные маслины,

      И даже плешь порозовела.

      А как ведёт себя рабыня?..

      Нет, госпоже ни слова не перечит,

      А взгляд какой, когда проходит мимо,

      Как гордо расправляет свои плечи.

      Владеет символом хозяина она,

      Не может скрыть довольства дева,

      Унижена, отставлена жена,

      Теперь Авраам целует девы тело.

      К тому ж, заметно зреет плод,

      А родится, что станет с Сарой?

      Всё мрачное ей видится вперед,

      Повелевать рабыня домом станет.

      И мелкие посыпались придирки,

      То воду дева сильно перегрела,

      Одежда посерела после стирки,

      То лишний хлеб рабыня съела…

      Потом Аврааму о делах своих,

      На ухо долго жаловалась, «пела».

      А тот в ответ: «Агарь в руках – твоих,

      Что хочешь, с нею делай!»

      Агарь, не выдержав обид, бежала,

      Куда ни глянь, кругом песок,

      Здесь Ангела внезапно увидала —

      Красивый ликом, строен и высок.

      Велел назад вернуться деве,

      Смирив гордыню, в ноги пасть.

      «Агарь, задумано дурное дело,

      В пустыне так легко пропасть!»

      Агарь вернулась, всё терпела,

      А время подошло, и родила,

      И вырастить сыночка захотела,

      Хотя терпеть была уже не в силах.