Рассеянный склероз, или Серебряный шар будущего. Рассказы. Амаяк Тер-Абрамянц
Читать онлайн книгу.
военный человек, – снова встрепенулся он, – вы же можете объяснить… Ну, понятно почему мы северным фарватером не пошли – там финский берег, подлодки, торпедные катера, «Тирпиц» может объявиться, но почему мы не пошли южным, протраленным фарватером, а поперли по центральному, прямо на минные поля Юминды! – он в отчаяньи ударил ребром ладони по столу.
– Говорят, береговая артиллерия у немцев… хотя какая сухопутная артиллерия сравнится с нашей флотской крупнокалиберной с крейсеров да эсминцев, да мы бы их в два счета подавили, держали же Таллин только на заградительном огне артиллерии целых три дня!
– Что же мне писать?
– А вы ничего и не пишите…
– Хорошо, можно не писать, но жертвы, жертвы!.. Знаете, мне иногда кажется – тут крупной диверсией пахнет…
Клятов расстегнул бушлат и откинулся на спинку стула.
– Врагов много, – устало произнес он. – Внутренних, – зевнул. – Они все путают… А ОН не может же быть всегда и везде… Враги, враги, куда ни кинь – враги, выходит мало их раскрывали…
– Да, наверное, вы правы, – но есть же конкретные люди или конкретная личность, наконец, которая в ответе за то, что здесь творится?
– Может и так…
– Трибуц!!! – выдохнул, глядя ему прямо в глаза Дубровский.
– Нет, я сам присутствовал на вчерашнем совещании, где обсуждался южный фарватер и адмирал Ралль на нем настаивал, а Трибуц сказал, что все уже решено выше и видно, что он просто исполняет чей-то приказ, хотя ему это и не нравится. Надо, думаю, брать выше…
– Господи, сколько ни боремся с этими внутренними врагами, а их все не меньше и при такой мощной службе безопасности, почему?… или… – глаза Дубровского внезапно расширились от ужаса – или вы хотите сказать…
– Что я хочу сказать?
– БЕРИЯ?.. – тихо выдохнул Дубровский.
…
– Доктор, я видеть буду? – снова застонал раненный в углу, мотнув перевязанной головой.
– Та Будэ, будэ, ще як будэ бачить, – успокаивал устало его товарищ.
4
Нехорошо сощурившись, сжав погасшую трубку, вождь перечитывал донесение, пытаясь вникнуть между строк: эти сволочи, эти трусы и предатели сделают все, чтобы скрыть от него правду, свои грехи перед ним. Но даже после первого прочтения, составленного наверняка как можно более приглаженно и хитроумно, когда относительные удачи выгодно оттеняются, а неудачи затушеваны, становилось ясно, что это чудовищный разгром: более полвины судов не дошло, хотя цифры потерь, наверняка, всеми правдами и неправдами были приуменьшены.
– А-а …! – вырвалось из-под рыжих прокуренных усов вождя грузинское матерное и в приступе злобы, которая побеждала все чаще проявляющуюся немочь, он еще крепче сжал трубку. – Трибуц, ах, Трибуц! Конвой, конвой погубил, негодяй! Расстрелять его!
Но что-то оставалось не до конца выясненным, и вождь снова разжег трубку, встал из-за длинного стола и принялся расхаживать по зеленой ковровой дорожке кабинета как