Отношение достойного мужчины к женщине. Т. 2. Ч. 32. Александр Иванович Алтунин
Читать онлайн книгу.
в единицу времени может достигать больших величин. А душевного комфорта хочется всем. Не говоря уже о том, что для него свойственна и закономерна повышенная впечатлительность и ранимость (они, конечно, могут встречаться и у обычного человека, но далеко не всегда, а вот у интеллигентного человека они присутствуют, как правило), утонченная душевная организация, связанная с повышенной беззащитностью перед различными и многочисленными проявлениями суровой прозы жизни. В числе которых: грубость и хамство, жестокость и агрессивность, неуемная ревность и зависть. Интриганство и авантюризм, наглость и пошлость, подлость и лицемерие, лживость и двуличие, предательство и изощренный эгоизм, бестактность и бесцеремонность, амбициозность и мания величия (как житейская, так и медицинская), равнодушие и формализм, высокомерие и пренебрежение, ханжество и откровенная интеллектуальная и психологическая, духовная и эстетическая примитивность, садизм, различного рода психологические и психические извращения и еще сотни других деструктивных, асоциальных, патологических, своеобразных и странных, декомпенсированных и дисгармоничных явлений. В том числе, изощренные и целенаправленные унижения и оскорбления, организованная групповая и коллективная психологическая травля, как относительно самой личности таланта, так и результатов его творчества.
Не забудем и о том, что талантливый мужчина нуждается в общественном признании в несколько раз больше не только силу наличия тонкой душевной организации, но и в связи с тем, что развитие творческих способностей практически невозможно без частичного или хотя бы косвенного одобрения, хотя бы наиболее значимыми личностями из окружения таланта. Поддержка таланта – это совершенно отдельная тема. Что называется, отдельная песня.
Творческий процесс нередко весьма причудлив даже для самого таланта и, уж тем более, для его окружения. Поэтому, рассчитывать на адекватное понимание таких сложных и временами странных тонкостей и нюансов со стороны окружающих таланту, чаще всего, не приходится. А он, как никто другой, так нуждается в понимании, сочувствии, сопереживании. Пусть даже очень незначительном и предельно символическом. И тем не менее.
В результате талант вынужден пользоваться, в ряде случаев, не искренним пониманием (которое встречается крайне редко даже чисто теоретически), а своего рода его суррогатами. Например, когда собутыльники таланта или партнеры по развлечениям и приключениям, после удовлетворения своих наиболее простых физических потребностей, нисходят до таланта, проявляя демонстративную снисходительность и великодушие, особую душевную «чуткость». А за неимением иного таланту приходится довольствоваться и этим.
Конечно, когда основная ставка делается на наиболее простых, если не сказать – примитивных развлечениях и приключениях, то такого рода источники положительных эмоций достаточно быстро приедаются. Возникает состояние пресыщения. Ибо, такого