Всех скорбящих Радость (сборник). Юлия Вознесенская
Читать онлайн книгу.
Николаевна поворчала на мать, но смирилась. А перед началом учебного года сама поехала за ней, заставила бросить свою «большую стирку» и все-таки увезла ее в Изборск.
И после первой же ночевки Ольги Павловны в Изборске все разъяснилось. Лидия Николаевна вставала всегда рано. Она привела себя в порядок, помолилась, приготовила завтрак на двоих и пошла будить мать – и застала ее лежащей в постели всю в слезах.
– Мамочка, что случилось?
– Коля… Папа твой… Коля и здесь мне приснился! Я думала, что хоть тут у тебя смогу спокойно спать, без этих мучительных снов! Ведь каждую ночь, ну просто каждую ночь!.. – И она зарыдала, уткнувшись в плечо дочери.
Когда она выплакалась, Лидия Николаевна заставила ее подняться с постели и повела умываться. А за завтраком спросила:
– Так папа, значит, все время тебе снится, да, мамочка?
– Почти каждую ночь. Если только совсем со стиркой замучаюсь да снотворных наглотаюсь – тогда бывает перерыв…
– Расскажи мне, как он тебе снится?
– Ох, доченька, это так тяжело, так тяжело…
– Все равно расскажи, тебе же легче станет.
– Понимаешь, сон мне один и тот же снится. Сначала я слышу звонок в дверь, иду, открываю – а там стоит наш папа. Но в каком виде! Форма на нем полинялая, рукава обтрепаны, нашивок на рукавах и «краба» на фуражке нет, а сама фуражка вообще выгорела до зелени и рубашка грязная, а воротничок просто черный; и ботинки у него не чищены, шнурки в узелках, а галстук в веревочку закручен; сам он худой и небритый, щетина на лице и усы отросли и обвисли. Ты же знаешь, какой аккуратист и чистюля был твой отец, ведь уже и лежа в постели, он сам каждый день брился.
– Господи! – воскликнула Лидия Николаевна, во все глаза глядя на мать, и тоже заплакала.
– Погоди, это еще не самое страшное. А в руках у папы узел: грязное белье, увязанное в серую грубую простыню, по виду бязевую, каких у нас и дома-то никогда не было. И вот он каждый раз протягивает мне этот узел и просит: «Оля! Ну постирай же ты мне белье! Ведь я тут хуже всех одет, перед людьми неловко… Мне тут хорошо, но так стыдно, так стыдно перед всеми за свой вид! Ты уж постирай, Оленька!» И слезы у него по щекам небритым так и катятся… Ну я и просыпаюсь уже в слезах и потом целые дни напролет плачу. Все-все его белье я перестирала-перегладила, все рубашки его накрахмалила! Костюмы его не стала в чистку сдавать, а сама своими руками выстирала и потом тщательно отпарила. И ничего не помогает! Я думала, что хоть здесь он перестанет мне сниться, так ведь нет, вот в первую же ночь и приснился… – И Ольга Павловна опять горько заплакала.
– Ах, мамочка, глупенькая ты моя мамочка! Неужели ты не понимаешь, о чем папа тебя просит, о какой стирке он говорит?
– Об одежде, о белье…
– Да нет же! Это только образ того, что ему от тебя надо, – ну, чтобы ты догадалась и сама поняла.
– Что я должна понять?
– Что надо молиться Богу о прощении его грехов – вот о какой стирке речь!
– Ты думаешь?
– Да я в этом уверена!