Z – значит Захария. Роберт О`Брайен
Читать онлайн книгу.
– ужасно тяжело – следить за датами даже с календарем. Поначалу я отмечала каждый день карандашом. Но потом, днем, начинала думать: а сегодня уже отмечала? Чем больше думала, тем больше не помнила. Уверена: несколько дней я пропустила. Но другие могла отметить дважды. Теперь у меня другая система: я завожу будильник и ставлю прямо на календарь, и когда он звонит, отмечаю день. Это я делаю строго по утрам, а вечером снова завожу и выставляю будильник.
Похоже, я знаю, как установить точную дату. «Календарь фермера» говорит, что самый длинный день в году – это 22 июня. Так что через пару недель я начну каждый день засекать время восхода и заката. Самый длинный день окажется 22 июня.
Это важно, мне кажется. А кроме того, 15 июня у меня день рождения, и я бы хотела знать, когда он наступит, и следить за своим возрастом. В этом году мне исполнится шестнадцать, недели через три.
Я могла бы еще много писать обо всем таком: о том, что мне пришлось придумать с тех пор, как я осознала, что одна и останусь одна, может быть, всю оставшуюся жизнь. Самой большой удачей стал магазин – и не просто магазин, а супермаркет, с самыми разнообразными товарами благодаря частым визитам амишей. Другой удачей оказалось то, что война закончилась весной (она и началась весной, конечно, – война продлилась всего неделю), так что у меня было целое лето на то, чтобы понять, что к чему, пережить страх и подумать о том, как пережить зиму.
Об отоплении, например. В доме была мазутная печь и газовая плита. Одновременно с телефонами выключилось и электричество, а без него печь не работала. Газовой плите ток не нужен, но я знала, что мои два баллона рано или поздно кончатся и никакая машина не приедет заменить их. Но в доме было два камина: один в гостиной, другой в столовой, и в дровяном сарае лежала вязанка уже готовых дров. Я понимала, что этого не хватит, и потому посвятила заготовке дров немало утреннего времени весной, летом и осенью.
Закрыв остальную часть дома, мне удалось сделать эти две комнаты довольно теплыми – по-настоящему теплыми, не считая пары совсем уж холодных дней, да и тогда дело обошлось дополнительными свитерами. Экономно расходуя газ, я растянула его почти на всю зиму; потом пришлось готовить в камине, что, конечно, неприятно: все кастрюли в саже. В сарае есть старая угольная плита, на которой мама готовила, пока мы не купили газовую. Этим летом я собираюсь попытаться – то есть собиралась – затащить ее в дом. Она неподъемная, но попробую разобрать ее – уже смазала маслом все винты, чтобы отошла ржавчина.
Я начала эти записи утром, пока отдыхала. Потом еще поработала, пообедала, и вот уже скоро вечер.
Дым пошел снова. Он точно на нашей стороне хребта Клейпоул. Насколько я могу судить, примерно на полпути между хребтом и холмом Бёрден. Значит, он (они? она?) видел долину и зеленые деревья, поскольку хребет выше нашего холма. Долину оттуда видно – по крайней мере дальнюю часть, – я сама не раз смотрела на нее. Поэтому можно было бы полагать, что он поспешит. Пройдя до Динтауна или в другую сторону, на восток по «девятке», он видел