Мы курили там же, где всегда, – в расщелине между двух скал. Оттуда был виден маяк, острова и море. А дальше, у горизонта, взгляд терялся в безбрежной бесконечности.

      – Красотища! – сказал я.

      – Думаешь? – спросил Классе. Он-то уже неделю тут был.

      – Да.

      Мы лежали за кустом можжевельника и дымили «Честерфилдом». У меня от него саднило нёбо, хоть я совсем недолго держал дым во рту и поскорее выпускал его обратно. Классе, наоборот, делал жутко глубокие затяжки. И стрелял в лужу зажженными спичками. Ему просто необходимо было каждый день совершать что-нибудь запрещенное, уж больно строгий у него был отец.

      – Ну почему именно я из лета в лето должен выполнять эту обязаловку? – вздохнул он.

      – Не знаю.

      – Это же нечестно! Другие-то в это время плавают, загорают и вообще бьют баклуши.

      – У всех родителей есть свои недостатки и свои достоинства, – отвечал я. – Ничего с этим не поделаешь.

      – Это точно.

      – Хочешь, я помогу тебе искать жуков? – предложил я.

      – Давай! – согласился Классе и выпустил облачко дыма. Оно окружило мою голову серым венцом. – Здорово, что ты приехал!

      – Ага. Знаешь, о чем я подумал?

      – О чем?

      – Хорошо уехать из города и встретиться вновь со старыми товарищами!

      – Точно.

      Мы потушили едкие сигареты и отправились на пирс. Но сначала Классе показал мне своих припрятанных жуков. Он хранил их в спичечном коробке. Там лежали цикадка и навозный жук с красными крыльями.

      – Классный, – похвалил я навозника.

      – Я нашел его в коровьей лепешке, – сообщил Классе.

      – Я догадался.