Юморские рассказы. Борис Мисюк
Читать онлайн книгу.
тогда Трояк – гений и первый богач на острове.
Произведя такое сложное умозаключение, я вдруг почувствовал усталость. Она свалилась на меня неожиданно, как мешок со штабеля. Усталость ото всего этого долгого дня, перелёта, переезда, переживаний, перебежки, пере… И от парохода этого я тоже уже устал. И спросил старпома:
– А где бы мне голову приклонить? Что-то спать захотелось, притомился за день.
– Так вот же, вот же вам каюта! – Радостно, восторженно и удивлённо вскричал чиф, тыча пальцем в голубую дверь с чёрной табличкой: КАПИТАН. Он делал мне царский подарок, он был в восторге от таких своих чародейских возможностей, ну и, естественно, от души поражался, почему я не радуюсь этому вместе с ним. Ведь моя-то радость двойной должна быть: я ж получаю лучшую на пароходе каюту!
– А-а-а, – заблеял я, – а если капитан придёт?
– Не придёт! – Просиял старпом, воскликнув это с такой твёрдой уверенностью, какую в нём предположить было чрезвычайно трудно. И этим сразил наповал моё внутреннее сопротивление кощунству: мол, как же можно, орлы мои золотые, так грубо нарушать вековые морские традиции?
Вопрос сей очень вяло ворохнулся в моём уже дремлющем сознании, и я послушно двинулся к голубой двери. Слева от неё висела мини (как всё на сейнере) доска объявлений с прикнопленной бумажкой, гласившей:
Внимание! Всему экипажу быть на борту в 14 часов.
С трудом удерживая веки полуоткрытыми, я мысленно пробормотал извинения капитану Демьянченко, вошёл в его каюту и нераздетым повалился на диван, сдвинув в изголовье кипу старых, истрёпанных газет.
Кто бывал на рыболовных сейнерах, тот видел этот капитанский диван, опять-таки мини, на нём не только никакую «бикини» не разложить (так что морским байкам о капитанских-донжуанских подвигах на том диване не шибко верьте), но и самому-то, даже если ты не гигант, а коротышка, приходится койлаться, как говорят моряки, то есть скрючиваться, поджав ноги.
Тем не менее я ухитрился выспаться и туманное апрельское утро встретил с оптимизмом. Ничего, что рандеву с плавбазой в проливе Лаперуза не состоялось, зато я ведь уже не болтаюсь где-то на Курилах, а вполне определился и нахожусь на борту шустрого сейнерка. Сейчас придёт капитан, мы отчалим и потопаем на промысел. Кстати, пока будем топать, я свяжусь по радио с базой, узнаю обстановку на борту и дам кой-какие цэу. Поуправляю, так сказать, дистанционно родным производством…
Туманное утро постепенно перешло в пасмурный день, затем – не скажу, что незаметно – в ранние сумерки. И за всё время я только четверых членов этого доблестного экипажа лицезрел живьём: опять-таки кока, самоотверженно сварившего в обед суп из сайровых консервов, старпома, ставшего ещё более виноватым и прогнувшимся, того же требовательного машинного пролетария и сменившего его аж к вечеру Земелю, третьего, как выяснилось, механика. Пролетарий же оказался вторым механиком, то есть