С такими немудреными размышлениями я следовал по извилистым коридорам арены за Канридом. Наконец мы миновали вход и очутились на главной площади города.

      Глава 2

      Фантасмагория. Если бы потребовалось описать то, что открылось моему взору одним словом, несомненно, я выбрал бы именно его. Удивительное и несовместимое нашло себе пристанище в городе. В какой-то мере казалось чудом, что хаосу четырех миров, смешавшись, удалось создать некий порядок. Да, именно четыре мира олицетворяли собой город.

      По площади сновали во все стороны представители различных рас, но более того, их одежда имела совершенно непохожие стили. Вот двухметровый мутант, одетый в силовую броню, потрясая здоровенной лазерной пушкой, что-то усердно пытается втолковать невысокому, но коренастому гному, стоящему за прилавком с мечами и кольчугами. В ответ тот активно размахивает коротким кинжалом и чуть подпрыгивает для пущей убедительности. Тут мимо прошли два о чем-то мирно беседующих эльфа с автоматами за спиной. А впереди седоволосый орк-волшебник развлекает публику зрелищными иллюзиями. И такого рода персонажи находились повсюду. Впрочем, подавляющие большинство составляли именно люди.

      Все это не слишком-то вписывалось в привычные игровые рамки. Город оказался огромен, практически настоящий мегаполис. Кажется, где-то угадывался парк аттракционов. Однако больше всего меня покорили башни по четырем сторонам на краю города. Даже с такого расстояния они возвышались подобно исполинским столпам подпирающим небо. Но все четыре башни кардинально отличались друг от друга. Каждая из них, слово олицетворяла проход в свой мир.

      Первой, по крайней мере, с моего угла обзора виднелась изысканная магическая башня. Вид её представлял собой длинный и тонкий шпиль из белого мрамора, пик которого венчал искусно изогнутый по краям наконечник стрелы, казалось бы, нанизавшей на себя небосвод.

      Вторым оказался приземистый квадратный донжон, сложенный из крупных каменных блоков, буквально олицетворявший собой непоколебимость и неприступность. Глядя на него невольно вспоминались средневековые замки.

      Еще один высокий шпиль не столько походил на башню, сколько на шестиугольный, ощетинившийся антеннами небоскреб, темно-синего, почти черного цвета. Переливающаяся бликами поверхность, наводила на мысль об использовании обсидиана.

      Последняя башня выглядела по-настоящему жутко. Мрачное сооружение, изъеденное огромными дырами ржавчины, имело сломанную вершину. Из-за острых зубцов на месте надлома казалось, что здание венчает неправильной формы корона ржавого железа. Обвивающие башню огромные цепи лишь прибавляли жути.

      Все четыре башни смотрелись по-настоящему