Уже возле самой машины я не выдержал. От резких слов, учитывая присутствующего Найда, сдержался. Но все-таки сказал:

      – И ты так это спустишь, Михаил?

      – Если не заметил – уже спустил, – ответил кваzи.

      – Но ты мог все-таки попытаться…

      Михаил очень натурально вздохнул:

      – Чего ты хотел, Денис? Чтобы я тряс бумагами и корочками, поругался с человеческой госбезопасностью, но все-таки оставил при нас собранные улики? А потом мы помчались бы в какую-нибудь тайную лабораторию? И вот все отношения испорчены, коллеги Владислава висят у нас на хвосте, министра поднимают с кровати, он орёт в телефон на Даулетдинову, та берёт нас за шкирку… Ради чего? Ради бесполезных улик? Мы ничего не нашли. Верно, Анастасия?

      – Верно, – поддержала его эксперт. – Я приключения люблю, но не дурацкие.

      – Зачем по пустякам-то ссориться? – как-то очень взросло рассудил Найд.

      Я поднял руки.

      – Хорошо, хорошо, хорошо. Мы сдались.

      – Мы не сдались, Денис, – сказал Михаил. – Мы узнали, что этим делом интересуются в самых высоких инстанциях. И убедились, что ничего не упустили при первом осмотре.

      – Мальчики, хватит ссориться, – попросила Анастасия. – Вы меня до дома не подбросите? Я недалеко живу, в Марфино.

      – Только Михаила с сыном вначале завезу, – сказал я. – И хоть в Марфино, хоть в Митино… А вас на Переяславку, Михаил?

      Кваzи удивлённо посмотрел на меня. Я ухмыльнулся и пояснил:

      – Там служебные квартиры, сам когда-то жил. Садитесь.

      Михаил сел рядом, Найд с Анастасией на заднее сиденье. Я вёл машину и слушал их разговор.

      – Давай знакомиться, – предложила девушка. – Меня можешь звать просто Настя.

      – Меня – Найд.

      – Это, наверное, значит «найдёныш»?

      Всё-таки удивительное поколение. Я бы постеснялся так в лоб спрашивать, тем более ребёнка. А Найд к вопросу отнёсся как к должному.

      – Точно. Меня папа нашёл, когда был апокалипсис. Ну, тогда он мне папой не был, конечно.

      – Понятно, – сказала Анастасия, словно человеческие дети, воспитанные разумными мертвецами, – самое обычное дело. – Так, значит, вы живёте в Питере?

      – Зимой в Питере, а летом в деревне, в Репино.

      Я покосился на Михаила. Тот сидел спокойно, бесстрастно слушая разговор.

      – А там