На остановке дядя Боря еще раз взглянул на часы, сел на холодную лавочку.

      Через пять минут к дяде Боре подошел молодой человек.

      Молодого человека звали Евгений. Он приходился дальним родственником Борису, работал врачом на «скорой», и снабжал дядю мелким антиквариатом, монетами и старыми, чаще поломанными, часами. Еще во времена их совместной работы на «скорой помощи», дядя Боря обучил молодого доктора, как ненавязчиво втираться в доверие к одиноким старикам и старушкам, и за бесценок, или за услугу обещания госпитализации, выманивать эти самые серебряные монеты, сломанные часы в серебряных корпусах и прочую памятную антикварную дребедень. Женя долго и усердно работал на дядю Борю, не забывал его и после дядиного выхода на пенсию. Из монет, конечно, попадалась всякая ерунда, но, порой, встречались настоящие дорогие находки. Вот и сегодня, Женя передал дяде горсть серебряных рублей ранней советской эпохи, среди которых цепкий взгляд дяди Бори разглядел рубль двадцать второго года, в отличном состоянии!

      – Здесь двести пятьдесят два грамма, – сообщил Женя. – Итого, по договору, по десятке за грамм, две с половиной. Идет?

      – Да не буду же я с тобой, милый, торговаться! – дядя Боря отсчитал родственнику две с половиной тысячи рублей. Только за «двадцать второй» он снимет тысяч пятнадцать, а то и более того! – Вот и славно! Всегда рад тебя видеть!

      – Ну, пока, дядя Боря! – Женя спрятал деньги в карман, помахал рукой на прощание, и растворился, в спешащей куда-то, толпе.

      Прибежали несвоевременные мысли в начинающую подмерзать седеющую голову. Борис невидяще глядел вперед, оставаясь на скамье. Очень сильно захватили яркие, тяжелые воспоминания дней ушедшей молодости, казавшиеся теперь самыми счастливыми… Он встряхнул головой.

      Борис разглядел на ладони отмеченный рубль. Действительно, двадцать второй год, в чудесном состоянии! Остальные монеты оказались довольно «рядовыми», разной степени сохранности – четыре николаевских рублевика, тех же лет – полтинники, две штуки, и девять рублевых монет двадцать четвертого года.

      «Неплохо, неплохо!» – подумал дядя Боря, поднялся с лавки, отряхнув попу, и пошел в сторону Дворца культуры. В туалете клуба засунул приобретение в карманный альбом для монет, и поднялся в холл второго этажа, где уже сидели за столами и бродили между столов около полусотни, пришибленных алчностью приобретений, нумизматов.

      Почти всех Боря знал, так же хорошо завсегдатаи