Она смеялась небу в лицо. Насыщенный пурпур заката наполнял сердце такой радостью, которой она раньше никогда не испытывала. Она и не подозревала, что ощущения могут быть настолько яркими. Раньше она смотрела на мир словно из грязного полиэтиленового мешка, и лишь сейчас его наконец сняли. Не только зрение: осязание, слух, обоняние – все чувства пришли в эйфорию. Впрочем, ничего странного она в этом не видела.

      Всё было правильно: и её рыжие волосы, внезапно засиявшие, словно живой огонь, и небывалая ясность ощущений, и новое имя. Рилана. Так её звали всегда, и казалось странным, что она не помнила этого раньше.

      Эвелин поставила ногу на выступающий край крыши и, всё ещё смеясь, посмотрела вниз, на алеющий в закатных лучах город. Он был прекрасен, как и весь мир, жизнь бурлила здесь в каждом переулке, в каждом доме, в каждом человеке. «Нет ничего важнее жизни, – подумала она. – Жизнь – единственное, что по-настоящему ценно. Странно, что не все понимают это…»

      Жажда деятельности переполняла её. Чтобы не взорваться, нужно было как можно быстрее вернуться к остальным, а для начала спуститься с крыши.

      С крыши того самого отеля, будь он неладен!

      В номере её уже вовсю ждали.

      – Иви! – закричала Виолетта, едва Эвелин показалась в дверном проёме. – Какого чёрта ты удрала непонятно куда?

      – Не собираюсь перед тобой оправдываться, – гордо заявила Нэйра, прошествовала через комнату и плюхнулась на диван рядом с Изабеллой. – Я поступила так, как посчитала нужным. И вообще, на себя посмотри! Не ты ли совсем недавно точно так же запропастилась на море?

      Виолетта закатила глаза и тяжело вздохнула.

      – Ладно уж, рассказывай, что с тобой произошло!

      В отличие от повести Виолетты, рассказ Эвелин слушали бурно: с шумными вздохами, тонкими вскриками, громкими возгласами, ахами, охами… Даже странно, как много звуков могут производить две хрупкие девушки и один серьёзный с виду Водный Дух! Изабелла сидела молча, особо не вникая в слова подруги: её «я» снова заскользило в необъятную тьму и потянуло за собой настроение, мироощущение, способность соображать и все сопутствующие ингредиенты. Это невыносимо – сидеть здесь и делать вид, будто тебе интересно, когда душа разрывается на части!

      – А закат, он был лучше всего, что я видела! – увлечённо описывала Эвелин. – Такой алый, и оранжевый, и фиолетовый! И его лучи… Вы только подумайте, они дарят жизнь всем нам! Солнце – это жизнь, и когда