Горькое молоко—2. Кофе от баронессы Кюцберг. Владимир Козлов
Читать онлайн книгу.
когда однажды сказал ему относительно цыганского цвета Волги универсала Захара, что машина Минина больше похожа на катафалк. И что стреляют по ним чаще, чем по другим машинам.
«Но откуда взялись сети? – ломал он голову. – Захар никогда ими не ловил. И рыбу он ловил только летом, но, никак не осенью. Промозглость он терпеть не мог. Захар любил тепло».
– Вот и проводили мы в последний путь близкого нам человека, – с мрачным видом сказал Сева. – Вроде и отвыкли от него за последние года, но ощущение его отсутствия было живое, – а сейчас траурное, – вторил ему Вовка Колчак и продолжил: – Мать так и не знает, что нет больше её сына. И говорить ей правду, я думаю ни к чему. Она еле ходит, может сердце не выдержать.
– Молодец Вовка! – потрепал его Август, – правильным человеком будешь.
– Я не хочу быть правильным, – хочу быть настоящим, – ответил ему Вовка, – чем вызвал неподдельный интерес к себе у Севы:
– Ого! Это не щебечущий звук из скворечни. Слышу разум и правильные мотивы сердца. Растёшь Вовка! – и, повернувшись к Августу, сказал: – Берегите его, ему не место в наших университетах.
– Захара менты убили, – высказал свою мысль Иван Романович, – никто против него не только слова не мог сказать, но и дыхнуть боялись.
– Ничего ребята, – произнёс Сева, – может, настанут такие времена, когда таким правильным людям памятники будут возводить, не только на кладбищах, но и на площадях, где будет написано золотыми буквами, – «Погиб от рук оборотней в погонах». Хотя мёртвым они вроде бы и не к чему, но всё равно родственникам, какое – то утешение будет. Жизнь непонятная. Сейчас ты есть, завтра тебя нет. И никто особо горевать о покойном не будет после похорон. Вы посмотрите, как растут кладбища. Жилые дома такими темпами не возводят. Если не замочат, то на нары в лучшем случае упрячут.
С похорон в автобусе Вовка Севе рассказал о последнем разговоре с Захаром, который произошёл больше при их последней встрече.
– Он говорил мне, что если с ним, что – то случиться, то всех голубей завещал тебе отдать. Августу говорил, некогда ими будет заниматься. А у Севы опыт большой по голубям и жизнь спокойная. А ещё он мне рассказал про старый погреб. Там лежит свёрток для тебя и деньги на два памятника, один для него, а второй для женщины, рядом с которой его похоронили.
Вовка тяжело вздохнул:
– Наверное, он знал, что с ним приключится несчастье. А вот когда именно не догадывался.
– Что, так и сказал про завещание и памятники? – изумлённо спросил Сева, – значит, смерть его была не случайной. Но тёрок у него, ни с кем не могло быть, ни с быками, тем более с блатными. Это я точно знаю. Выходит его окунули или менты или рыбнадзор. Нельзя одному выходить на Волгу. На реке, как и в тайге всякое может случиться, – полушёпотом говорил Сева. – Голубей, конечно, я не буду забирать. Я вижу ты им хозяин первый, а не Август. А в память о нём,