Мама

      …Внешне мать спокойно перенесла смерть мужа, на поминках изрядно выпила, пела тоскливо, с подвыванием:

      Оха, оха,

      Бис-с-с Васятки плоха,

      Куда ни повернис-ся,

      Кричат посторонис-ся…

      Потом начинала плакать, навзрыд, роняя голову на руки, размазывая слезы по лицу. Успокоившись и выпив еще домашней браги, она как-то тупо смотрела на пятерых детей своих, старшему из которых, летчику, было чуть больше 20, младшему – восьмой год. Вадим ушел с поминок во двор, там его ждали.

      – Ну, чо, принес браги? Чо так долго-то? Мать твоя давно забухала, а ты сдох со страху. Хезун маменькин, – орал Петька Молотилов, ученик вспомогательной школы для умственно отсталых детей. Его все звали Дебилом.

      – С братом говорил. Вот он передал вам бутылку и конфет. Сказал, чтобы вы помянули отца.

      – Брательник у тебя чо надо. Это не фраер, летчик…

      И заорал во все горло:

      Мама, я летчика люблю,

      Мама, за летчика пойду!

      Летчик делает посадки

      И … – без пересадки!

      Вот за это я его люблю!

      Все ржут, но по-хорошему, Вадим это чувствует и гордится своим старшим братом. Бутылка пошла по кругу, пацаны пьют брагу жадными глотками, нехотя отрываясь и закусывая шоколадными конфетами «Буревестник». Всем поровну, все по-братски. Дошла очередь и до Вадима. Он делает глоток, замирает от приторного сладковатого вкуса напитка. Потом чувствует спазм в животе, успевает передать бутылку кому-то из пацанов и бежит к забору. Его выворачивает наизнанку. Слышит, как говорят: «Во, козёл, всю брагу взбаламутил! Даже пару глотков не смог сделать. Учился бы, гад, у своей матери бухать».

      Вадим до сих пор считает, что маму сломали обстоятельства. Она редко напивалась, старалась уходить от угощений, застолий, то одних, то других случаев: свадеб, поминок, бесчисленных дней рождений, происходящих в этом живом муравейнике ежедневно. А мама, будучи безграмотной женщиной, не умевшей кроме того, чтобы расписаться в документе, ни писать, ни читать, слыла хорошим оратором. Последовательно, логично и обстоятельно она говорила про человека такие простые и теплые слова, без фальши, искренне, что ее приглашали на любое семейное торжество. Конечно, все знали, что Серафима Ивановна может сорваться, перебрать свою норму, боялись этого, но не приглашать ее было неприлично.

      …В парке культуры и отдыха, цветнике организованного досуга, горожане любили рассаживаться на пологом берегу реки: пили, ели, снова пили, пели песни и даже устраивали коллективные пляски – Елецкого или Семеновну. Ссорились редко, драк практически не было: женщины зорко следили за своими мужьями, предотвращая любые инциденты. Серафима Ивановна угощала подругу Анну Павловну, поминали, царствие ему