– …Убийство. – Гражданин Карастоянов сидел, закинув ногу за ногу, и нагло демонстрировал скульптурные икры, обтянутые высокими носками-хосами. – Готов поспорить на свое целомудрие.

      Марта смерила его взглядом. Нужна сверхдоза уверенности в себе, чтобы спорить на нечто заведомо отсутствующее.

      – Откуда такая уверенность?

      – Мерзавец травит женщину. Годами. Ненавидит до пены изо рта. Регистрирует восемьдесят девять виртуалов, чтобы сказать ей гадость. Взламывает переписку. И кончает с собой тем способом, который подсказала она. Это хоть как-то срастается?

      – Моя практика показывает, что срастаются иногда самые дикие вещи. А ваша?

      Карастоянов медленно убрал левую ногу с правой, секунду или две сидел, чуть откинувшись назад и расставив колени, потом закинул правую на левую.

      Мужикам надо законом запретить носить килты. Вот почему невозможно удержаться и не посмотреть? Все равно ведь ничего не видно.

      Твою мать.

      – Вы сами не верите, что это самоубийство. В глубине души – не верите. Он тролль сто двадцатого уровня. Такие не кончают с собой.

      – Он сорокалетний хикки с геморроем и без малейших признаков половой жизни. Такие кончают с собой – только вперед. Что вы делали в его квартире?

      – Вы только что говорили с Викой. Вы прекрасно знаете, что я делал в его квартире: страховал ее на случай… на всякий случай.

      – Какой «всякий»?

      – Всякий. Когда впечатлительного импульсивного человека несколько лет травит мудак, может произойти всякий случай.

      – А обязательно было ехать?

      Карастоянов вздохнул. Театрально так вздохнул. Артист.

      – Мы ее отговаривали. Но, поскольку наша часть работы уже сделана, документы переданы и чек выписан, метод воздействия на тролля стал полной прерогативой клиентки.

      – Она заплатила еще немного, и вы согласились поехать как охранник?

      Еще один театральный вздох.

      – Нет. Я поехал как приятель. Воспользовавшись выходным. По правде говоря, мне страшно хотелось затащить Вику в постель. А это несовместимо с профессиональной этикой: спать с человеком, на которого работаешь. Так что в настоящий момент я не сотрудник агентства «Лунный свет», а лицо частное.

      – И как?

      Карастоянов склонил голову набок.

      – Поскольку следующий вопрос явно будет «что вы делали вчера между девятью и одиннадцатью», мой ответ: именно это.

      – Вы нежное алиби друг друга?

      – Да.

      – А