Двенадцатый год. Даниил Мордовцев
Читать онлайн книгу.вперед! Марш!
Полк двигается. Покачиваются в воздухе тонкие линии пик, словно приросшие к казацкому телу. Да и это тело не отделишь от коня – это нечто цельное, неделимое… Песельники затягивают протяжную, заунывную походную литию:
Душа добрый конь!
Эх и-душа до-доб-рый конь!
Плачет казацкая песня – это плач и утеха казака на чужбине… Ничего у него не остается вдали от родины, кроме его друга неразлучного, меренка-товарища, и оттого к нему обращается он в своем грустном раздумье:
Ух и-душа до-о-о-доб-рый конь!..
Нет, не вынесешь этого напева… Клубком к горлу подступают рыданья.
Не вытерпела бедная девочка… Она перегнулась через седло, прижалась грудью к гриве коня, обхватила его шею. И у нее никого не осталось, кроме этого коня, кроме доброго Алкида… это подарок отца – его память… Папа! Папа мой! О, мой родной, незабвенный мой!..
– Господин Дуров! А господин Дуров! – слышится ласковый голосок офицера.
Она приходит в себя и выпрямляется на седле… Около нее тот молоденький офицер – Греков.
– Вам тяжело? – говорит он еще ласковее. – Еще есть время воротиться…
– О! никогда! Никогда!.. Я не возвращусь домой, пока не встречусь лицом к лицу с Наполеоном.
– Ну, будь по-вашему.
А песня все плачет:
Ох и душа добрый конь!..
3
Вот уже несколько недель юный Дуров следует с полком и все более сживается со своею новою жизненною обстановкою. Казаки не только привыкают к нему, но даже начинают сосредоточивать на нем всю свою нежность, как на любимом детище. Да и кого любить бродяге-казаку вдали от родины, кроме коня? Да что конь? Конь само собой! – «душа добрый конь», друг и приятель, а все сердце еще ищет чего-то. Заведись в полку собачка – и она становится общею любимицею: каждый казак зовет ее спать с собою, ее носят на руках, с нею делят лучший кусок, из-за нее ссорятся. А тут завелось у них «дите», «сынок полковой», такой тихий да скромный, «словно девица красная». Ну и лег у сердца он каждому казаку. А офицеры и подавно полюбили своего найденыша. Более всех подружился с ним молоденький Греков, черноглазый и горбоносый, с восточным профилем, юноша лет за двадцать, большой фантазер, тоже мечтавший взять в плен Наполеона. «Как только придем на Дон, тотчас же попрошусь под команду Платова[3] – и тогда держись, корсиканская лиса», – часто говаривал мечтательный юноша и тем очень располагал в свою пользу такого же мечтательного «камского найденыша», как казаки называли иногда Дурова. Этот последний, как ни старался держать себя в стороне от всех, однако с Грековым менее дичился и был более неразлучен, чем с другими офицерами.
Вот и теперь, когда полк уже перешел границы земли Войска Донского и проводил последнюю дневку в слободе Даниловке, на Медведице, Греков и Дуров, пользуясь ярким и теплым октябрьским днем, бродят вместе по лесу и стреляют уток. И день, и местность выдались великолепные. Солнце не печет, а только греет и окрашивает в бесконечно разнообразные цвета сильно
3
Платов Матвей Иванович (1751–1818) – генерал от кавалерии, атаман Донского казачьего войска. В 1812 г. возглавлял отдельный казачий корпус.