Только через два часа девушка смогла спокойно обдумать, что же она сделала. Кажется, все получилось правильно. Посадка удалась неплохо, самолет остался цел, хоть и выкатился с дорожки в конце пробега. Зато остановился буквально в трех шагах от главного входа. Инструктора приняли без возражений и даже поблагодарили за своевременную доставку и четкий первичный диагноз – у него действительно был инсульт. Потом старшая медсестра проводила Катю до телефона, чтобы девушка могла позвонить в аэроклуб. На том конце провода велели ждать машину и не пытаться взлететь самой. Чего, между прочим, Катя и без их распоряжений делать совершенно не собиралась. Потом трубку взял сам начальник аэроклуба и поблагодарил ее за мастерство и находчивость – он так и сказал.

      И вот теперь девушка пыталась сообразить – неужели эта посадка у больницы нужна была только для того, чтобы ее отметил начальник? Хотя, возможно, оно и окажется не лишним… у отца явно начинается полоса неприятностей. Его последнюю повесть на пленуме Союза писателей очень резко критиковал сам Фадеев, и это может иметь серьезные последствия. Не оказаться бы дочерью безродного космополита – ведь то, что отец на самом деле чистокровный белорус, после соответствующего распоряжения сверху никого интересовать не будет. Сейчас, конечно, не тридцать седьмой и членов семей не репрессируют, но все равно заступничество начальника аэроклуба, а он, между прочим, генерал-майор и Герой Советского Союза, лишним не будет. Неужели дело только в этом?

      Катя посмотрела вправо и поняла: нет. Разумеется, нет!

      Справа и чуть сзади стояла настоящая причина ее авантюрного полета и посадки на больничную аллею. Но боже ж мой, мысленно застонала девушка, до чего же она… это… в смысле он… как он далек от идеала!

      Нет, Катя, конечно, понимала, что в жизни прекрасные принцы на белых конях выглядят несколько не так, как в сказках. Но не до такой же степени!

      Старый, на вид ему лет сорок пять, если не все пятьдесят. Плюгавый, ростом сантиметра на три ниже Кати. Рожа мало того что небритая, так еще и перекошенная. Впрочем, это может быть от волнения, ведь не просто же так он приехал в больницу и совершенно явно не находит себе места. Наверное, у него тут лежит кто-то близкий, и с серьезным диагнозом. М-да-а… костюм хоть и несомненно импортный, но давно не глаженный, а под ним какая-то вульгарная мятая рубаха в красную клетку. У него что, даже приличной домработницы нет? И только конь не подкачал – сквозь застекленные двери был хорошо виден белый ЗИМ, стоящий у самого входа.

      Катя специально позволила себе немного расслабиться, потому что в обозримом будущем это станет невозможно. Сейчас ей нельзя допустить ни малейшей ошибки, то есть фальши.

      Девушка глубоко вздохнула. Ну что, Екатерина Арнольдовна, поныла, облегчила душу? А теперь