Теософические архивы (сборник). Елена Блаватская
Читать онлайн книгу.
к ее полезности, но заставляет даже «непопулярного философа» провозгласить: «Vanitas vanitatum et omnia vanitas» [Суета сует и всяческая суета, лат.]. Должна ли современная цивилизация задирать нос и смеяться над своей древней и старшей сестрой?
Чудеса мира – семь чудес язычников – никогда не будут воссозданы в наши дни. Почитатели мосье де Лессепса могут смотреть с пренебрежением на дамбу, построенную Дексифаном за три столетия до нашей тщеславной эры, но астральные атомы его, как и его сына, Сострата Книдианского, могут покоиться без тревоги и какой-либо зависти. Архитектура мраморной башни на Фаросе, поднимавшейся «к богам-спасителям для блага моряков», осталась до сих пор непревзойденной, во всяком случае, по той общественной пользе, которую она принесла. И мы можем это сказать, не взирая на создание статуи Свободы на острове Лонг-Айленд.
Поистине, все чудеса нашего века предназначены быть лишь эфемерными явлениями для столетия, которое медленно приближается к нам, оставаясь лишь снами и часто ночными кошмарами для нашего времени. Все это, конечно, пройдет и исчезнет. Завтра могут случиться сейсмические толчки в Египте, и тогда Земля «откроет свой рот» и поглотит воды Суэцкого канала, и он превратится в непроходимое болото. Terremotos [землетрясения], или еще хуже, sucussatore, как они называются в Южной Америке, могут поднять Лонг-Айленд с его «Свободой» и швырнуть их на сотню футов вверх, а затем опустить вниз, покрывая их подводную могилу никогда не высыхающими солеными слезами Атлантического океана. Кто может знать? «Non Deus proevidet tantum sed et divini ingenii viri», – сказал хитрый Цицерон в своей книге «De Divinatione», говоря о космических явлениях. И то же самое угрожало Лютеции прошлого, или Парижу настоящего, так же как и нашим Британским островам. Нет, никогда Бог не предсказывал столько же, сколько божественный интеллект человека; конечно, нет. Чувства Цицерона не изменились бы, если бы он прочитал «Крик войны» в свое время или принимал бы у себя адвентистов. И каков бы был, в конце концов, Цицерон в присутствии современного материалиста? Что бы он чувствовал? – спрашивала я себя. Признался бы он себе, что находится в затруднительном положении, или же заметил бы, по примеру Иова, этому новоявленному философу, своему преследователю: «Не пролил ли ты (современную) мудрость как молоко, и не сквасил ли ты ее подобно сыру», для того, чтобы показать нам, что это такое?
Где же вы, о реликвии былой языческой славы? Заподозрим ли мы ваше присутствие в мифах о солнце или будем надеяться, что увидим перевоплощение висячих садов Вавилона в этого кита из стекла и железа, вместе с двумя гигантскими стеклянными ручками от зонтика, названного Кристальным дворцом? Прочь такие оскорбительные мысли! Неугомонный призрак надменной Семирамиды может все еще восхищаться ее работой в астральной галерее вечных образов и называть ее не имеющей себе равных. Мавзолей Артемисии остается непревзойденным и самым великолепным из современных сооружений, поднявшихся только к «богам Биржи акций, Разрушителям совместного капитала».
Святилище